(Подборка Валерия Аллина)
Роса сновидений
Роса сновидений стекает с дрожащих ресниц -
Скользя по лучу-стебельку, осыпаясь курсивом
Цветных хризопразов в ладони измученной Никс,
Чтоб вскоре пополнить бездонный ларец Мнемосины.
Аврора, проснувшись, улыбкой осветит восток,
Раздвинет на окнах тяжёлые шторы тумана,
Неспешно и плавно пройдёт сквозь Небесный Чертог –
В Лазурной столовой позавтракать облачной манной.
Заденет изящной рукою – легко, невзначай –
Висящий под сводами шар бирюзового цвета –
И тотчас внизу сотни солнечных резвых зайчат,
Соткавшись из света, запрыгают с ветки на ветку.
И стайка стрижей, словно стайка испуганных нот,
Покинет свой стан, унесётся в иные пределы,
Где – с Мойры по нитке – рождённого дня полотно
Соткётся в рубашку, мучительно близкую к телу…
Снимок Андрея Саликова (Обсуждать в ЖЖ)
Мы совсем запутались
Да, усталость – повод. Но, злись - не злись,
Не бывает поводов без причин.
Мы совсем запутались, верный Лис,
Выясняя, кто кого приручил,
Кто увидел свет, кто учуял след
На сырой траве, на сухой листве,
Кто кого нашёл на скрижалях лет
И кому нести за кого ответ.
Мы почти сломались, почти сдались,
Мы устали путать добро со злом…
Но какая разница, верный Лис,
Если две судьбы сплетены узлом?
Не разрезать ниточки, хоть умри,
Не понять, кто правит и кто неправ.
У меня – твой нрав, у тебя – мой мир,
Перед нами – дверь, перед дверью – мрак,
А за дверью – бор, заповеден, мглист,
В небе – лунный сыр, в кронах – ленный сон…
Если с нас и спросится, верный Лис –
Мы дадим ответ -
В унисон.
Снимок Андрея Саликова (Обсуждать в ЖЖ)
Таллин
Море - подобие лавы - льнуло к небу - подобию жести,
Горизонт между ними гнулся полоской стали.
Вскинув иглу `Олевисте в приветственном жесте,
Из-за вуали ливня внезапно выглянул Таллин.
К обветренной верхней палубе лихорадящего парома,
Казалось, протягивал все свои бессчётные шпили
Город, в который влюбилась не с первого - со второго -
Взгляда. Солёную Балтику на брудершафт пили -
Он вливался в меня возрождающим память зельем,
Продремавший в глубинах сердца долгие годы -
Словно все круги перерожденческой карусели
Пролегли сквозь его булыжные улочки-переходы.
Словно десять веков, синхронно с ним не старея,
Мелколистным плющом в зазубрины стен врастая,
Я бродила фата-морганой по замковой галерее,
Провожала в море бессчётные чаячьи стаи,
Встречала из гавани датчан, ганзейцев, ливонцев,
Наблюдала с обзорной площадки сквозь шпили-спицы:
Тоомпеа греет бока под неярким северным солнцем -
Гигантская ящерица в охровой чешуе черепицы…
…Шторм сменяется штилем. От нахлынувших мыслей немея,
Смотрю сквозь оставленную в прикрытой памяти щёлку,
Как трепещет лёгкое облако – батистовая камея -
Притороченная иглой Олевисте к небесному шёлку…
Снимок Татьяны Шеиной (Обсуждать в ЖЖ)
Вселенское счастье
Оказывается, так бывает...
Идёшь по осеннему лесу, вдыхаешь терпкий воздух, расслабленно складываешь пазл из мелькающих где-то в глубинах сознания эмоций-образов... И вдруг замираешь, потому что тебя накрывает... счастьем. Не по-детски так накрывает - до полуобморока. Как волной, как ливнем, как потоком внезапного света. И ты стоишь, не в состоянии ни вздохнуть, ни двинуться - и пытаешься осознать: что это? откуда? и неужели всё - мне? И, главное, почему так внезапно? Ведь ничего не сделал, ничего не подумал сверхъестественного - мысли вообще крутились на заднем плане, как фоновая музыка - просто чтобы ты мог постоянно ощущать свою принадлежность к роду Homo sapiens... Прислушиваешься - и понимаешь, что это счастье - не твоё индивидуальное: для отдельно взятой иллюзорной шестерёнки тебя оно слишком... большое? чистое? всеобъемлющее? - как будто вдруг всей поверхностью себя соприкоснулся со Вселенной, которая суть Бог - и Бог этот улыбается, светится радостью. Ибо только что произошло что-то глобально важное, долгожданное и светлое: закончилась длившаяся много лет война, самоустранилась вселенская угроза, нашлось лекарство от смертельной болезни, родился мессия...
И вот этот поток льётся сквозь тебя, постепенно концентрируясь в тонкую ниточку, ниточка сматывается в клубочек, а клубочек счастья, тёплый и пушистый, уютно укладывается где-то глубоко внутри. В районе солнечного сплетения. В районе души. Закупоривается, как джинн в бутылку. И ты ощущаешь, что если дать ему выход - он опять превратится в поток, хлынет наружу и, подобно газу, займёт всё пространство вокруг...
Оно не разрушительное и не созидательное - скорее, созерцательное. И в первые мгновения даже болезненное - если так можно сказать о всеобъемлющем счастье. С каждым вдохом вдыхаешь целый мир, каждый выдох - в унисон со всем, что тебя окружает: деревьями, птицами, облаками... растворённым в природе Богом...
Вселенское счастье. Вселенская любовь.
Снимок Влада Соколовского (Обсуждать в ЖЖ)
***
Здесь время протекает вне меня -
И саламандры снов спешат переселиться
Из тёплого кленового огня
В огонь золотокупольной столицы,
Где ялик гладит волны цвета льна,
Часовня на холме плащом плюща увита,
Где всё, что я сказать тебе вольна,
Выходит за пределы алфавита -
Из плоскости туманной пелены
В космический простор, без права промолчать — и
Теплом церковной восковой печати.
А день, за саламандрами гонясь
В подземном рукаве, где свет мерцает скудно,
Внезапно спотыкается о нас -
На долгую-предолгую секунду.
Снимок Андрея Саликова (Обсуждать в ЖЖ)
Дом
Дом престарелый даже стоял с трудом,
Всеми забытый, по дряхлому виду судя.
…Стоило ей войти, напевая, в дом –
Дом полюбил её всей деревянной сутью.
Печка чихнула, выплюнув чад и дым,
Ставни моргнули, отряхиваясь от пыли.
Глядя на мир сияюще-молодым
Взглядом, поверить не мог, что его купили.
Дом восторгался - преданный моногам -
Той, что смогла помочь ему обновиться.
Тихо визжа от восторга, к её ногам
Ластился каждой надраенной половицей,
Если она творила на кухне щи,
В тонкую вазочку ставила ландыш поздний…
Дом, хоть с трудом, случайных её мужчин –
Сердцем скрипя, но стараясь не строить козней –
Тихо терпел, отчаянно выносил.
«Дом! – говорила она, - и опять нас трое!»
Дом её ждал изо всех деревянных сил,
Больше, чем тех, кто когда-то его построил.
Ночи сырели. Частил по его щепе
Лиственный шорох и яблочный стук зловещий.
…Утром она второпях протопила печь
И в чемодан аккуратно сложила вещи.
Возле калитки призывно взревел мотор,
Чей-то настойчивый голос воскликнул «Ну же!»
Шамкая вдруг пересохшим от ветра ртом,
Дом осознал, что опять никому не нужен.
«Ты не грусти, - прошептала она, - поспи!
Отпуск закончен. До следующего лета!»
Дом, собачонкой, оставленной на цепи,
Тонко скулил и рвался за нею следом.
Картина Валентина Иоппе (Обсуждать в ЖЖ)