(Подборка Валерия Аллина)
(Часть 2)
Из Лао Цзы
Когда великое Дао
Было отвергнуто,
Появились “добродетели”,
“гуманность” и “праведность”.
Вместе с мудростью и ученостью
В мир пришло лицемерие.
Когда шестеро родичей
Не смогли поладить друг с другом,
Появились “сыновняя почтительность”
И “сострадание”.
Когда государство впало в хаос и смуту -
Появились "слуги народа".
Снимок Андрея Саликова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Мама, мы все умрем? Это случится не скоро.
А может быть Бог-Айболит от смерти нас исцелит.
Вот ударил колокол Рождественского собора.
Вот на кладбище слышен хор из-под могильных плит.
Вот, притворившись голубем, ангел ходит по крыше.
Вот старушка-оценщица грустно глядит из окна.
Всякий дар, даже конфетка, совершается свыше.
Хорошо сидеть в саду дотемна.
*
Хорошо сидеть в саду дотемна.
А когда стемнеет часок посидеть у камина.
Вот папа в кресле. В руках газета. Она
содержит передовицу и постановленье кабмина.
Из зала суда - расстреляли какого-то подлеца.
Новости дня - он читает всё без разбора.
Но мы с тобой - христиане, мы не осуждаем отца.
Ёжик топочет в зарослях вдоль забора.
*
Ёжик топочет в зарослях вдоль забора.
Пищат комары - а что ещё делать им?
Далеко, на соседней улице, лает голодная свора.
У собак ещё большее горе - оказаться чужим.
Да и мы не любим тех, кто не из нашей стаи.
В конце концов это наш город и наша страна.
Раньше здесь правил царь - мантия, горностаи...
Подымаясь, бледнеет, сжимается раскрасневшаяся Луна.
*
Подымаясь, бледнеет, сжимается раскрасневшаяся Луна.
Ветерок шелестит в листве. Жару сменяет прохлада.
Из соседнего дома разгульная песня слышна.
Впрочем, в песне живых нет ни склада, ни лада.
Мы с тобой христиане, мальчик, нам суждено
искать волю Божью в государственном правопорядке.
Искать - суждено, но найти - не дано.
Дождевая вода застоялась в кадке.
*
Дождевая вода застоялась в кадке.
По ту сторону тверди тоже застоялась вода.
Прячется Бог от нас, то в потире, а то и в облатке,
кто причастится - тот не претерпит вреда.
Это становится ясно, когда сгущается вечер,
когда стихает лай уставших голодных собак.
Даже этот мир не вечен, и хорошо, что не вечен.
распускается ароматный ночной табак.
*
Распускается ароматный ночной табак.
Цветы пятиугольны, хрупки, светло-лиловы.
Мы с тобой христиане, мальчик, наши дела - барак,
или военная форма - бойся этой обновы.
А ещё, как в пословице, есть сума и тюрьма,
а раньше - топор и костёр, перспективы не сладки.
Мама, мы все умрём? Я не знаю сама.
Мама, мы все умрём? Да, но сейчас - всё в порядке.
*
Мама, мы все умрём? Да, но сейчас всё в порядке.
Уже прохладно, пора возвращаться в дом.
В пионерском лагере дети уснули в палатке,
все куда-то уходят. Мы тоже когда-то уйдем.
Век наш семьдесят лет, так в псалме Моисея
человека Божия. Помолимся о стариках.
До ста двадцати, больше просить не смея...
Мама, мы все умрем? Да, но не знаем, как.
*
Мама, мы все умрём? Да, но не знаем как.
Это к лучшему, мальчик, мы с тобой христиане,
Папа наш - инженер, но прадед наш был - батрак.
папа наш - инженер, но дед был в священном сане.
Он служил при товарище Сталине. Его ссылали не раз.
Но он говорил, что Бог поддержка нам и опора.
Что русский с китайцем - братья, что крепнет единство рас.
Мама, мы все умрём? Это случится не скоро.
*
Мама, мы все умрем? Это случится не скоро.
Хорошо сидеть в саду дотемна.
Ёжик топочет в зарослях вдоль забора.
Подымаясь, бледнеет, сжимается раскрасневшаяся Луна.
Дождевая вода застоялась в кадке.
Распускается ароматный ночной табак.
Мама, мы все умрём? Да, но сейчас всё в порядке.
Мама, мы все умрём? Да, но не знаем как.
Снимок Аллана Ранну (Обсуждать в ЖЖ)
***
Чашка кофе в Арле, в знаменитом "Ночном кафе",
возможность десять минут побыть персонажем картины Ван Гога.
маленькие дома выстроились в каре.
Небесная твердь почти бесцветна, почти полога.
Рассуди, откуда природе взять насыщенные цвета?
Только обманом, взаймы у художника - время и место.
Кафе превратилось в сцену, но эта сцена пуста.
Мы - два приезжих актера. У всех остальных - сиеста.
Картина Ирины Азаренковой (Обсуждать в ЖЖ)
***
Идущий на цыпочках шаток, хоть прибавляет в росте
Не уйдёт далеко шагающий впереди.
Кто просветления ищет, задыхаясь от злости,
Мрак в душе не развеет, не снимет тяжесть с груди.
Кто восхваляет себя, вовек не узнает славы!
Защищающийся беззащитен. Бессилен идущий в бой.
Те, кто хотят быть правыми - изворотливы и лукавы.
Властвуя над людьми, не совладаешь с собой.
Это и называют неумеренностью и тщетою.
Кто ненавидит - тот ненавидим вдвойне.
Учитель стоит в стороне, не смешиваясь с толпою.
А что ему остается? Только стоять в стороне.
Картина Ирины Азаренковой (Обсуждать в ЖЖ)
***
Земля отражается дважды - в море и в небесах.
Три слоя реальности, которую не разделить.
Попасть в этот мир означает попасть впросак.
Всё равно могилу копать или постель стелить.
Это ловушка - из неё не уйти живым.
Это лепёшка пресного теста - пожалте в печь.
Ветер гонит обрывки мыслей по мостовым.
Не прощайся с жизнью, скажи ей - до новых встреч!
Картина Валентина Иоппе (Обсуждать в ЖЖ)
***
Льва и львицу из бронзы зелёной,
И не то, чтоб томил меня стрекот цикад
Среди летней листвы опалённой.
И не то, чтобы я позабыл навсегда,
Где родился, где жил, и о том, где
Из фонтана узорного брызжет вода
И оркестрик играет в ротонде.
И не то, чтобы лица толпы горожан
Изменились - черты, выраженья,
Хоть они изменились, и старый платан
Потерпел, как корабль, крушенье.
И не то, чтоб не видел я снов наяву,
Хоть и вижу, всё чаще, всё те же,
И не то что я здесь не живу, хоть живу,
Но бываю всё реже и реже.
Снимок Валерия Аллина (Обсуждать в ЖЖ)
***
Кажется, что в четверг, на прошлой неделе,
Пречистая Дева пришла на закате к детям,
рассказать, как всё было на самом деле.
Что Спаситель родился не зимою, а ближе к лету,
среди бела дня - ни звезды тебе, ни метели.
И не в Вифлееме, а по пути к Назарету,
и не было слышно, чтоб ангелы где-то пели.
И пастухи проходили мимо, тем паче -
никаких царей с дарами, но лицо Младенца лучилось.
Если точно знать, что это было иначе -
легче верить, что это всё же случилось.
И не в хлеву рожала, а в утлом домишке,
ни осёл, ни вол не припадали мордами к изголовью.
Если знать, что всё не так, как написано в книжке,
легче верить, что чудо вершится только любовью.
А Ирод искал того, кто виноват в недостаче
царской казны - что ему до младенца мужеска пола?
Если знать, что на самом деле всё было иначе,
легче слепым на ощупь дойти до Божья Престола.
Говорила Мария - а дети молча глядели,
как она бледнела, сливаясь с темнеющим небосводом.
Дети знают, как всё случилось на самом деле,
но Рождество отпразднуют в декабре, перед Новым Годом.
Картина Алексея Крейдуна (Обсуждать в ЖЖ)
***
Странно, люди остались почти такими же, но
лицо эпохи страданием искажено,
как будто бы воздух, море и небо изменены,
и горы не те, что были когда-то сотворены.
Но люди остались теми же - бессмысленны их труды,
и праведник, словно дерево, стоит у тихой воды,
листвы не роняет, приносит вовремя плод,
а что еще делать у тихих прозрачных вод?
Глядеть, как по облаку ходит Пречистая Дева-мать,
занозу из лапы львиной при случае вынимать,
в холщовой рубахе до пят выходить на цветущий луг,
не замечая страдания, сгущающегося вокруг.
Снимок Наталии Куклевой (Обсуждать в ЖЖ)
***
Свята вода и с ней весь мир подводный,
шары из рыб, кораллы и моллюски,
прозрачный осьминожка беспородный,
креветки и медуз огромных сгустки,
все скопище - до мелкого планктона.
Свята вода в трубе водопроводной -
откроешь кран - и не услышишь стона:
прольется благодать струей холодной.
Омой лицо и может быть прозреешь,
и все хворобы облегчатся разом.
А то смотри - как быстро ты стареешь,
спина согнулась, помутился разум.
Кто, глядя на тебя сегодня, скажет,
что это тело тоже было храмом?
Как празднует народ, тебе покажет
негодный телик с выпуклым экраном:
ныряет, не забыв перекреститься,
плечистый парень в ледяную прорубь...
Ни на кого не хочет опуститься,
кружит, кружит под небом белый голубь.
Снимок Максима Ланового (Обсуждать в ЖЖ)
***
Ослик, бычок, овечки. Мария склонилась к ребенку.
Радуйтесь, греховодники! Воссияло Прощенье!
Звезду Рождества рисуют похожей на шестеренку,
приводящую всю Вселенную во вращенье.
Каждый луч - это ось - доходит до каждого сердца.
Бог - великий механик, так в семнадцатом веке считалось.
В эту ночь Он не отличает верного от иноверца.
Если подумать - все это такая малость!
Снимок Бамбука (Обсуждать в ЖЖ)
***
Спой мне песенку, Церковь, о волнах житейского моря,
о буре напастей и о пристанище тихом.
Господи, я причинил Тебе много горя,
не поминай меня вовсе, или - не поминай лихом.
Хочешь спасти меня - неужто я этого стою?
Хочешь сгубить меня - я и тут не перечу.
Ты внутри и вовне - и нельзя состязаться с Тобою,
ни уйти от Тебя, ни пойти навстречу.
Снимок Максима Ланового (Обсуждать в ЖЖ)
***
Вот стоит небывалый воздушный дом,
Вернее, воздушный замок, на облаке кучевом,
Снизу сером, а сверху белом, как положено, кочевом.
Я сам его выстроил при поддержке небесных сил.
Обустроил, обставил, призраками заселил,
Один прозрачней другого, один другого святей.
С цветка на цветок летают ангелы, похожие на детей.
Да и сам я - седой младенец, едва на ногах стою.
Кручу ручку шарманки, песню "Разлука" пою.
Жду, когда кто-то бросит монетку в шляпу мою.
Кто-то живущий в доме, который я выстроил сам
На бело-сером облаке, плывущем по небесам.
Но ни призраки, ни ангелочки не бросают монет.
И нет мне подаяния, и спасения тоже нет.
Снимок Сергея Хилько (Обсуждать в ЖЖ)
***
Шли цари в Вифлеем. В это время кто-то другой
уходил оттуда и думал - я больше сюда ни ногой!
Отвратительный, провинциальный, мелочный городок,
а еще говорят, что о нем напророчил великий пророк!
Все дома на запоре, каждый себе на уме,
грошовую свечку жалеют, считают копейку во тьме.
Жены сварливы, мужья лежат тюфяком,
тут умным заснешь, а проснешься дурак-дураком!
А эти, в коронах, зачем плетутся сюда?
Шли цари в Вифлеем, и в небе сияла Звезда.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
В небесных чертогах сидит у окна
В задумчивой позе святая одна.
И свет невечерний сияет над ней,
И нет в её мире ни тьмы, ни теней.
Лишь свет проливной словно ливень весной
Как тихое пенье псалма на страстной.
И чудно ей в мире, лишенном скорбей:
Не скажет никто «ни солги», «ни убей»,
Лишь тёплая Божия милость вокруг,
И воздух прозрачен, и ветер упруг.
Но смертная память о муках жива,
О том, как сминали людей жернова,
О том, как катилось судьбы колесо,
О том, как смеялись плевали в лицо,
Как жадно глазели от злобы дрожа
На дело веревки, огня и ножа.
И с памятью этой и свет ей не в свет,
И даже в раю утешения нет.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Выраженье лица важней, чем его черты,
глаза в разрезе, скулы, носы и рты,
припухлость губ и белизна зубов,
форма ушей, высота и выпуклость лбов.
Течение мысли важнее, чем твердый кристалл
полученных знаний, что ты приращивать перестал,
страх небытия сильнее, чем небытиё.
Вера устойчивей, чем основанье её.
Снимок Алексея Терентьева (Обсуждать в ЖЖ)
***
Ты, собравший материю в сгусток, в слиток, в комок,
чтоб разбросать ее в бесконечность опять,
Ты, который создать все, что хотел - смог,
даже камень, который не смог поднять.
Это камень на сердце моем, на совести, это груз
нечестивых мыслей, смутивших лукавый ум.
Жаль, что Ты пожалел для меня нерасторжимых уз,
жаль, что Твои слова заглушает наружный шум.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Атлантида спокойно спит на боку, укрывшись
с головой Средиземным морем.
По волнам плывут корабли внушительного размера.
Мы живем со стихией в мире, а если повздорим,
не помогут нам ни София, ни Надежда, ни Вера,
Разве только Любовь, которая не убывает,
не гордится, всему сорадуется, не ищет победы в споре.
Страна гордецов сама себя убивает,
и ее с головой накрывает житейское море.
Снимок Кирилла Николаева (Обсуждать в ЖЖ)
***
Шёл человек - себе на уме,
шёл в городок Вифлеем.
Над ним Звезда сияла во тьме
во спасение всем.
"Ну что же, хочешь гореть - гори, -
человек говорил Звезде. -
Есть и иные поводыри,
и дороги теперь везде.
Нам не нравится Рим - мы говорим
Нас спасает единый Бог,
Но наши дороги построил Рим,
и охрана стоит вдоль дорог.
Жить под пятой у Державы такой
каждый бы захотел!
Во всей Иудее - мир и покой,
разбою положен предел.
Жаль только, воду мутят бунтари,
все решительней - с каждым днем".
Идёт человек, а мимо цари
куда-то едут втроём.
"Чудак-человек! - цари говорят, -
ступай за нами туда,
где херувимы в небе парят
и сияет Звезда!
Вот пастухи, что гонят стада,
видели всё наяву
и ныне тоже идут туда,
где Младенец лежит в хлеву.
И над Младенцем пречистая Мать
склоняет сияющий лик.
И не нужно быть мудрым, чтоб понимать,
как этот Младенец велик!"
"Ну уж нет! Пусть сами туда идут, -
человек размышляет так. -
Пусть херувимы летают тут,
пусть Звезда разгоняет мрак!
Светит Звезда - погуляю под ней
своим привычным путём.
А эти пускай до скончания дней
дрожат над своим дитём!"
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Душа странника напоминает женщину
в дорогом магазине готовой одежды -
разглядывает, перебирает, мысленно примеряет,
потом заходит в кабинку, через голову стаскивает платье
и облачается в ризы, которые заведомо не по карману,
и представляет себе новую жизнь в новом обличье,
и вновь облачается в старое,
и снова выходит, и снова перебирает,
вздрагивая от слов продавца:
Я могу Вам помочь?
Снимок Валерия Аллина (Обсуждать в ЖЖ)
***
За рулем - старик, борода по грудь, в ухе - серьга,
святой Николай на картонке наспех приклеенной к бардачку.
Напоминает не то барона цыганского, не то царька. -
Чёрт меня дернул подсесть к этому старичку!
Объясняет мне, что синагога - дом Сины-луны,
что телец это бык, а бык это Бог, пресветлый Ра,
что в Скандинавии есть священные валуны,
а один такой камень стоит у него посреди двора.
Объясняет мне, что Мошиах - это праотец Авраам,
он сделает обрезание не перчиков, а голов.
Что много богов положено множественным мирам,
что в начале было не Слово, а много слов.
В общем, он просвещённый, не то что себе на уме,
скорее себе на безумии, но водит машину - класс.
Машина едет по улице, ум блуждает во тьме,
довезёт ли до дому? Боже, помилуй нас.
Будь Ты Саваоф, будь ты пресветлый Ра...
А старичок - афганец, последней войны ветеран.
И у него в селе посереди двора
священный камень из скандинавских стран.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Что бы ни говорили богослов и философ,
алхимик, астролог, сюзерен и вассал,
средневековье было временем каменотёсов,
а собор был одновременно и почтамт, и вокзал.
Отсюда в путь отправлялись кто в выси, а кто в глубины,
а остаток ложился под плиты в ожиданье суда.
Здесь получали весточки из океанской пучины,
из заоблачных далей послания доходили сюда.
Здесь присутствие камня заменяло присутствие духа,
здесь образы юных мучениц пленяли мужей седых,
здесь глуховатые старцы не напрягая слуха
слышали голоса архангелов и святых,
здесь звери и чудища с каменных крыш склонялись
и в грозу из разинутых ртов вниз низвергалась вода.
здесь маски демонов друг над другом смеялись
и витражи сияли как небесные города
здесь каменная саломея на каменном блюде
каменную главу предтечи гордо несла...
Всё это сделали мастеровые люди,
не оставившие нам секретов своего ремесла.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Кит притворился островом. На спине у кита
выстроен город - богатство несметное, бессмертная красота,
атланты, балконы, эркеры - на любой
вкус и цвет товарища нет, всех спасает любовь,
из спины кита, как известно хлещет фонтан,
вокруг фонтана - четыре скамейки, два кресла, один диван,
плакучая ива - прическа из тонких ветвей,
под ивой сидят господа голубых кровей,
рассуждают, как смердов плотнее согнуть в дугу,
за городом - стог, девка с парнем лежат в стогу,
а во чреве кита - Иона молится как заводной,
в день читает по сто молитв, как будто бы мало одной,
но пока Иона молится - кит будет держать на плаву
храм Господень, тяжелые стены, златую главу,
врата и ограды, кладбища и сады
и людей, что хоть и не сахарные, но боятся воды.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Тяжелый низкий серый небосвод
Дождь кончился но не на долгий срок
Вот с яблони упал последний плод
Как говорится осень не порок
Любое разоренье не порок
Вот нищета ступает на порог
Оглянется по сторонам ведь ей
Здесь жить и жить с тобой немало дней
Вот света и тепла недостает
И каждая минута на счету
И кот облезлый осторожно пьет
Из лужицы осеннюю тщету
Ход времени замедлен мерный ход
Часов и ничего уже не ждешь
Напившись к стенке жмется старый кот
Светлеет день накрапывает дождь
Снимок Андрея Саликова (Обсуждать в ЖЖ)
***
В темноте все кошки не серы, как говорят, а черны.
Во мраке словам нет веры, даже если они верны.
Мы и Космос квиты: точек опоры нет.
Не зацепишься за орбиты иных планет.
Космос наш на копейку, на рубль - ничей
Или Божий. В церкви - мерцанье свечей.
В миру - электричество. Яркий искусственный свет.
Вроде земля тверда, а точки опоры нет.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Осенние листья платана не золото, а скорее
темная медь нечищеной старой посуды.
Падение их наводит на мысль о хорее,
мощные ветви - на мысли о бесславной смерти Иуды.
Особенно здесь, в готических, каменных гнездах
средневековой, наивной и лицемерной веры,
где звон колокольный с утра наполняет воздух
и, свесившись вниз, глядят на тебя химеры.
Держала церковь людей, но удержать не сумела,
рвалась к небесам и, вот, дожила до упадка.
Хорея - пляска святого Вита, и содрогания тела
предателя на суку - дела одного порядка.
Такого порядка вещей, где груды роскошной снеди,
где цены бывают умеренными, а скатерть - белой,
и листья платана цвета нечищеной меди
лежат под ногами вперемешку с любовью и верой.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Миф проникает в Писание между слов,
врастает в него, почти сливается с ним.
Не разрушив смысл, не дойдешь до основ.
Но, похоже, что мы разрушаем, не прояснив.
Потому что ясность - не наше дело, лукав
человеческий разум, он не знает границ.
Мысль, как сказочная царевна, бросает кости в рукав,
тряхнет рукавом - и вылетит стая птиц.
Но птиц не видать, а кости лежат на полу,
и служанка, согнувшись, на совок заметает их .
И расходятся гости, и, погружаясь во мглу
разум, дом опустевший, успокоился и затих.
Картина Любы Гурович (Обсуждать в ЖЖ)
***
Не рисуй, не ваяй, не лепи, никаким иным
способом не создавай подобий в угоду чадам земным.
Ни того, что в небе, вверху, ни того, что под небом внизу,
ни того, что движется в водах, ниже земли.
У одного соломинка, у другого бревно в глазу,
хотели очистить взор, да вот, не смогли.
Не делай подобий, не кланяйся им, не служи,
потому что любое подобие содержит частицу лжи.
А я ненавижу ложь - так говорит Господь.
Обман истребить все равно, что огород прополоть.
Я ненавижу копии, ибо всегда понимал -
лучшая копия опошляет оригинал.
Не покупайте картин и статуй, не платите за них
огромные деньги - увидите, вас самих
продадут на торжище, но за медный пятак
с двуглавым серпом и молотом. Приблизительно так.
Художник слушает и усмехается: Ишь,
сотворил Вселенную, Боже, а не думаешь, что говоришь.
Да, конечно, и вправду у статуй ноги не ходят и глаза не глядят,
но статуи не убивают, не крадут и не блудят,
не приносят свидетельства ложного друг на друга в суде,
и имя Твоё не порочат никогда и нигде.
Встречался ли, Боже, Тебе мраморный лиходей?
Господи, согласись - статуи лучше людей.
И ответил Господь художнику из урагана: Ну что ж,
рисуй, лепи и ваяй, уж если тебе невтерпеж.
Картина Любы Гурович (Обсуждать в ЖЖ)
***
Здесь мы отчасти и знаем всё лишь отчасти.
По лужайке ходит ягнёнок облачной масти.
Мёртвое море ведёт себя как живое —
снаружи блестит, а изнутри — пустое.
Ни рыбы в нём нет, ни медузы, ни краба,
у самого дна — густая, тяжёлая рапа.
Снимает порчу и сглаз, исцеляет недуги,
растворяет детские страхи-испуги.
Здесь мы отчасти и знаем всё лишь отчасти.
По власти земной судим мы о небесной власти.
Небесных владык земными мерками мерим.
И верим Богу не больше, чем кесарю верим.
Да, ясно нам, что власть Господня незрима.
Но так же незрима и власть императора Рима.
Тут он — только статуя. Пред ним возжигают ладан,
и нас заставляют кланяться идолу, будь неладен.
Здесь мы отчасти и знаем всё лишь отчасти.
Павел ладит палатку. Пётр починяет снасти.
Картина Любы Гурович (Обсуждать в ЖЖ)
***
кто выбрал зло, тому повезло,
он умер в пурпурном плаще и латах,
а тот кто следовал за добром,
весь дрожал, пил то водку, то бром,
а умер в чужой рубахе, и та - в заплатах.
Что ни страничка учебника - то злодей,
убийца, грабитель, творец идей -
в мраморе, в песне хвалебной, в тексте,
который в школе нужно заучить наизусть,
кто выучил умница, в награду заучка пусть
съест на углу сосиску, запеченную в тесте.
Как сосиска в тексте, смысл внутри сокрыт.
Оболочка - гроб, смысл в глубине зарыт:
ухо к земле приложи - и услышишь стоны.
Искал себе спасенье, а приобрел
монету - дельфину в спину вцепился орел,
а на обороте - чудовищный лик Горгоны.
Снимок Валерия Аллина (Обсуждать в ЖЖ)
***
Венок восьмистиший. 1.
Утром теряешь обрывки снов, как платан – листву.
Серый рассвет очерчивает окно.
Хвала эволюции – научному божеству.
Честь или Слава Творцу? Но Ему все одно.
Все сегодня в темном и теплом – становится холодней.
Не разберешь, кто барин, кто простолюдин.
Мимо тебя проходит цепочка осенних дней.
Пытаешься удержать – да куда там! Стоишь один.
*
Пытаешься удержать – да куда там! Стоишь один.
Две вечности немоты, что впереди, что за спиной.
Тем и хорош мужчина, что не скрывает седин,
сутулой спины и груди шерстяной.
У тебя под плащом осталась крупица тепла.
Повторяй за мной: я знаю, зачем живу.
Река сновидений сюжетами истекла.
Постепенно вступает в права происходящее наяву.
*
Постепенно вступает в права происходящее наяву:
Луна раскололась надвое и изменила цвет.
Статуя Церетели, упав, сокрушила Москву.
Осталась одна стена и рядом с ней - минарет.
Молитвенный коврик на брусчатке простерт.
Зовет на молитву птиц заоблачный муэдзин.
Последний неверный с лица Поднебесной стерт.
Сам себе раб - это лучше, чем сам себе господин.
*
Сам себе раб - это лучше, чем сам себе господин.
Послушание, а не господство возвышает трудяг.
Очередь заползает в продовольственный магазин.
Гастрономия – чипсы. Бакалея – шмурдяк.
Ты получаешься крайний. Не бойся: я – за тобой.
Раньше была закуска, остался химический снек.
Если с вечера выпил, значит – завтра в запой.
Если с утра тишина, значит - выпал глубокий снег.
*
Если с утра тишина, значит - выпал глубокий снег.
Протаптываешь тропу – не разойтись двоим.
встречаешь судьбу - не знаешь, что делать с ней.
Разгребаешь завал – все равно, что смываешь грим.
Смываешь грим, обнажаешь кожный покров.
Тянешь песню, как тянут жребий – что нам суждено?
Вот и выпал тебе худший из Божьих даров.
или сам ты выпал, но это почти все равно.
*
Или сам ты выпал? Но это – почти все равно.
Физзарядка – ноги вместе, а души – врозь.
Разве только хором и за столом, как когда-то в кино
поешь «кто-то с горочки» или «мороз не морозь».
Для чего стучаться к шестипалой неправде в избу?
Для чего проситься к промерзшей земле на ночлег?
Что нам юная дева со звездою во лбу?
Что нам обитель нечестных трудов и нечистых нег?
*
Что нам обитель нечестных трудов и нечистых нег?
Что нам город небесный – двенадцать ворот?
Что нам чужая земля да турецкий брег?
Нам и своей-то не жаль, ни полей, ни лесов, ни болот,
Ни братьев меньших овец, ни товарищей брянских волков,
Ни мельканья событий, словно в немом кино.
Чтоб покорить себя не нужно пехотных полков.
Чтобы познать себя – не нужно смотреть в окно.
*
Чтобы познать себя – не нужно смотреть в окно.
Ни изнутри, когда за окном светло,
ни из внешней тьмы, когда из комнаты освещено,
ибо зима на пороге и запотело стекло.
Продыши, проверти глазок размером в пятак
в заоблачный мир, в алтарную синеву,
в подводное царство или в подземный мрак…
Утром теряешь обрывки снов, как платан - листву
*
Утром теряешь обрывки снов, как платан - листву.
Пытаешься удержать - да куда там! Стоишь один,
постепенно вступает в права происходящее наяву.
Сам себе раб - это лучше, чем сам себе господин.
Если с утра - тишина, значит выпал глубокий снег,
или сам ты выпал, но это почти все равно.
Что нам обитель нечестных трудов и нечистых нег?
Чтобы познать себя, не нужно смотреть в окно.
Снимок Валерия Аллина (Обсуждать в ЖЖ)
***
Венок восьмистиший. 2.
Всё равно всё проходит, так пусть же проходит мимо
нашего дома, мира, вселенной или двора.
Если и вправду Бог сотворил всё то, что незримо,
пусть будет явлено ныне - пришла пора.
Потому что только Незримое есть основа
жизненных обстоятельств, иначе всё - суета!
В начале было Слово, но нынешним мало Слова.
Слова забываются - так пусть же придет немота.
*
Слова забываются - так пусть же придет немота.
Жесты заполнят ту тишину, что в душе воцарится.
Не та тишина, что глухота, но та,
которая, как любовь, и после смерти продлится.
Ты много грешила? Иди и впредь не греши.
Любовь покрывает всё, и вера - несокрушима.
Но это трудно понять, если считаешь гроши.
Беспросветная жизнь. Бессловесная пантомима.
*
Беспросветная жизнь. Бессловесная пантомима.
Жизнь на окраине. Всему положен предел.
Что может быть безнадежнее, чем наши лица без грима?
Что может быть немощней наших убогих тел?
Родился здесь - считай, что пропал без вести.
Из тысячи судеб досталась нам только та,
что позволяет выжить лишь скопом, вместе.
Старик идёт за покупками. Женщина кормит кота.
*
Старик идёт за покупками. Женщина кормит кота.
Детки играют в прятки - никто не ищет - и ладно.
В спичечном коробке - зелёная наркота:
на каждом углу продается почти бесплатно.
Горе - считай, что каждый день и в каждом дворе.
Шепчет тоска - я тебя никогда не покину.
Тебе тяжело - а каково детворе?
Только и радости - кот выгибает спину.
*
Только и радости - кот выгибает спину,
трется о ноги, как в сказке - ходит кругом.
Метит стоящую на приколе автомашину,
говорит о рыбе насущной, но думает о другом.
В двух кварталах - церквушка. Был там намедни.
Всё то же - родился, умер и смертию смерть попрал.
Батюшке хорошо - никто не испортит обедни.
Только и совести - сокрушаться, что мало украл.
*
Только и совести - сокрушаться, что мало украл.
Огород в запустеньи, и новый дом не достроен.
В старом сарае стоит мотоцикл "Урал".
За забором кладбище и Неизвестный Воин.
Только и памяти - на Проводы, раз в году.
Слушай, покойник надгробную матерщину.
Собственно, ты привычен - и до смерти жил, как в аду.
Только и жалости бабе, что не удержала мужчину.
*
Только и жалости бабе, что не удержала мужчину:
сначала трудился, а после - спился, потом занемог.
Послали в больницу, а после в область - искали причину,
причину нашли, а он сжимался в комок.
Почти ничего не ел. Тошнило от запаха мяса.
Садясь в постели, подушкой бок подпирал.
Привели священника - крест и черная ряса.
Жил человек тяжело, зато легко умирал.
*
Жил человек тяжело, зато легко умирал.
Тому, кто полегче жил, видать, умирать тяжелее.
Был когда-то ребенком, лопотал и всех умилял,
теперь на каталке везут вдоль по больничной аллее.
Что-то когда-то читал. Размышлял о конце времен.
Слышал когда-то, что все мимолетно, мнимо...
Что толку что пил, что был не слишком умён?
Всё равно - всё проходит, так пусть же проходит мимо.
*
Всё равно - всё проходит, так пусть же проходит мимо.
Слова забываются - так пусть же придет немота.
Беспросветная жизнь. Бессловесная пантомима.
Старик идет за покупками. Женщина кормит кота.
Только и радости - кот выгибает спину.
Только и совести - сокрушаться, что мало украл.
Только и жалости бабе, что не удержала мужчину:
жил человек тяжело, зато легко умирал.
Снимок Алекса Нури (Обсуждать в ЖЖ)
***
Что бы мы ни надели - души ходят в черном, с покрытыми головами,
что бы ни ели - души от пищи лицо отвращают,
что бы ни говорили, но души - не играют словами,
что бы мы ни присвоили - души назад возвращают.
Потому-то душам неуютно в земном жилище,
потому-то души на нас в обиде и постоянно - в печали.
За то, что мы заставляем их думать о достатке и пище,
и все говорим, а лучше бы замолчали.
Картина Ирины Азаренковой (Обсуждать в ЖЖ)
Сонет
Надгробье. Лежащая женщина с книгой в руках.
Каменные мужчины - чаще с мечом и в латах.
Повезло скончавшимся в темных средних веках,
Не говоря о младенцах и почтенных прелатах.
Для них цветники разбивали на облаках,
Украшали фресками стены в райских палатах.
Выпрямлялись ноги хромых и спины горбатых,
и воскресало детство в немощных стариках.
Все это осталось в камне в назидание нам,
Отдавшим тусклые жизни иным временам,
Забывшим о книгах, где Слово не оскудело,
Стоявшим то в очередях, то на часах,
В углу, если поставят, но места на небесах -
Не нашедшим и не искавшим, в этом-то всё и дело.
Рисунок Михаила (Обсуждать в ЖЖ)
***
Стоят перед Иродом астрономы, цари-чародеи,
ибо все происходит так, как предсказали пророки.
Вопрошают - а где родившийся Царь Иудеи?
Ибо, вот, мы видели звезду Его на Востоке.
И звезда вела нас, и в пути поучала,
и пришли мы в Иерусалим и нас пропустила охрана,
а потом звезда привела нас в твой дворец для начала -
но в этом дворце мы видим не царя, а тирана.
Мы читаем все чёрные мысли под твоей золотой короной,
мы видим прогнившее сердце и прокаженную совесть,
в этой чёрной стае Младенец будет белой вороной,
или белым ангелом - это печальная повесть.
Этот мир увяз в злодеяниях - будь он неладен.
Он и под Солнцем Правды живет, как в аду глубоком.
А мы Младенцу несём золото, смирну и ладан,
ибо он будет царствовать, и умрёт, и пребудет Богом.
Отвечает Ирод трём царям-звездочётам:
разыщите Младенца, разыщите во что бы ни стало!
Вас угостят обедом и проводят с почётом.
Я и сам поклонюсь Младенцу - никому не покажется мало.
Потому что мне не жалко ни тех, ни этих,
потому что ужас в глазах и отчаянья крики,
и лязг мечей и ножей, и плач Рахили о детях -
это приятная музыка в волосатых ушах владыки.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Сколько их - вариаций одного и того же сюжета?
Те же герои, и даже звери - одни и те же.
Та же звезда, те же искры снега и света.
Живописцы сегодня пишут это всё реже и реже.
Потому что слишком много быков и овечек,
Слишком много царей с ларцами из пластика и терракоты,
Слишком много искусственных ёлок и рождественских свечек,
Слишком много Младенцев в яслях. Предпраздничные заботы
Заслоняют суть происшедшего. В каждой церквушке
Украшают пещеру-вертеп, расставляют разряженных кукол.
Библейские звери пляшут в снегу на опушке,
И редкий ангел залетает под редкий купол.
И в обсерваториях новой Звезды не видит учёный,
Хоть и там накрывают столы и наряжают ели,
Христианин - тот же грешник, хоть он - прощёный,
Потому что в вышних его наказывать не хотели.
И снег покрывает землю, и день понемногу крепнет,
И длится дольше, но это пока незаметно.
Бог являет Себя, жалко, что грешник слепнет.
Бог говорит - но Творение равнодушно и безответно…
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Желто зерно, а земля черна.
Зелёный росток прорастёт из зерна.
Говорят, хлеб - свят, и земля - свята,
но значенье имеют только цвета.
Фиолетов сумрак, рассвет - багров,
Небо - синий покров для иных миров.
Все цвета сольются, коль время пришло.
Воскреснешь - вокруг всё белым-бело.
Не воскреснешь, - вокруг всё черным-черно,
в подневольном мраке лежит зерно,
ни о чём не мыслит оно, пока
не пробьёт покров острие ростка.
Картина Ирины Азаренковой (Обсуждать в ЖЖ)
***
Фома доверял осязанию более чем глазам,
Иоанн верил Слову более, чем словам.
Христос не сказал, что есть истина - истиной был Он сам,
Радовался Игнатий, когда шёл на съедение львам.
И сменялись кесари - один другого лютей.
И смеялись вольноотпущенники над казнимым рабом.
Освещали дорогу факелы из облитых смолой людей.
Говорят, дорога вела в высокий Господень дом.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Вчера не замечали. Сегодня - поют хвалу,
Едет пророк на осле. Они бросают одежды под копыта ослу.
Потом разойдутся - жить, прислуживать злу.
Всё равно - многопалые ветви пальмы, или вербы в руках,
Всё равно сегодня, или в прошлых веках,
Всё равно - истребители или ангелы в облаках.
Всё равно - Иерусалим, Равенна или Берлин,
А то и Киев, нам всё едино, клин вышибает клин,
Там, где пророк не в чести - власть берет исполин.
Всё равно - сухонький, верткий, или разъевший гад,
Всё равно - опьянён ли властью, или не рад,
Но всегда - в мундире, не сосчитать наград.
Он глядит и видит, как, рассекая толпу пополам,
Едет пророк на ослике, и зачем весь этот бедлам,
Разошлись бы все поскорей по своим делам!
Есть дело и у пророка - за всех людей пострадать,
Умереть, воскреснуть, порадовать Пречистую старую мать,
Вернуться, застать всех врасплох, явиться в ночи, как тать.
Всё равно - какие сейчас времена.
Главное - город. Его окружает стена.
Правитель стоит у окна. На груди блестят ордена.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
Стилизация
Неужто Бог глядит без сожалений
На бег времён на смену поколений,
На падший град на взорванный собор?
Вот Глаз Всевидящий - в нём слёзы и укор.
Как в раковине шум погибший моря,
Так в ухе чутком скрытый отзвук горя
Почти беззвучный, что в себе самом
Рождает бедный слух, оставленный умом.
Бескрылый ум легко взлетает в бездну,
Как написал бы Тютчев «в славу звездну»,
Легко течёт хвала из хладных уст
К престолу Твоему что призрачен и пуст.
Всё суета, всё суета не боле,
И столько боли скрыто в Божьей воле,
Что к ней не прикоснешься ни рукой,
Ни всеми чувствами, ни мыслью никакой.
Картина Валентина Иоппе (Обсуждать в ЖЖ)
***
В городе ночь бессмысленна и беззвездна,
Слой облаков электричеством снизу подсвечен,
И забыться не получается, и опомниться поздно,
Ничто не вечно, и только порядок вечен.
Расписание поездов, отходящих прочь от вокзала
Под небо, то же, и всё же совсем иное;
Богородице-Дево, воспомни, что ты сказала
Дорогому Сыну, забывшему всё земное.
Вроде: "Cлушайся маму, рядом иди и держись за руку,
У всех дети как дети, а этот, и что с ним случится",
И нам наши матери преподали ту же науку,
Но мы не хотели слушать, мы не хотели учиться.
И сколько крестов на холмах окрестных для нас воздвигли,
И сколько в царстве подземном костров зажгли под котлами,
А всё за то, что науку мамы мы не постигли,
Рядом не шли, не держались за ручку - что делать с нами.
Включить нам телик, дать прослушать известья,
Собаку не выгонишь из тепла при такой погоде,
Но лучше бы вывести нас в холодную степь под созвездья,
Которые тихо шепчут, как говорят в народе.
Картина Эдуарда Анищенкова (Обсуждать в ЖЖ)
***
в старой обувке и в покаянных рубахах.
Рядом с ними ягнята сводят счеты со львами.
Храбрецы позабыли о смелости, трусы забыли о страхах.
Как бы мы ни скулили, души хранят молчанье.
Как ни таили бы злобу, души легко прощают.
Богатые обнищали, но радостно обнищанье.
Что бы мы ни ели - души от пищи лицо отвращают.
*
Что бы мы ни ели - души от пищи лицо отвращают,
как бы мы ни жаждали влаги, но души жаждут иного.
Во тьме непроглядной души самими собой освещают
путь, где возлюбившим много простится много.
И несут любовь в авоськах и школьных портфелях,
дамских лаковых сумочках, вместе с радужными мечтами.
Что бы мы ни мололи - что толку в нас, пустомелях?
Что бы ни говорили, но души - не играют словами,
*
Что бы ни говорили, но души - не играют словами,
сами в себя погружены, лишенные дара речи,
Бог отмахивается от нас, говорит - Бог со всеми вами,
я встретил вас, но не в восторге от этой встречи.
Я вас всех искупил дорогою ценою,
но что Благодать разрешит, то законы вам запрещают.
Нам небо открыто, но мы идем дорогой земною.
Что бы мы ни присвоили - души назад возвращают.
*
Что бы мы ни присвоили - души назад возвращают.
И начинаются споры и переделы.
Не говоря о войнах - воины возвещают:
Победа будет за нами! Ряды врагов поредели!
Трубы трубят тревогу. Сабли - долой из ножен!
Мы колем их как свиней. А кровищи-то, а кровищи!
Тело дом, который непрочен и ненадежен.
Потому-то душам неуютно в земном жилище,
*
Потому-то душам неуютно в земном жилище,
тесно и грязно жить, но нелегко проститься.
Как колесо из колеи, как из бочки - днище,
как из гнезда взлететь неокрепшей птице.
Трудно жить с душою бездушным людям,
в житейском море не мечтающим о причале.
потому-то дорогу в отчий дом мы навсегда забудем,
потому-то души на нас в обиде и постоянно - в печали.
*
Потому-то души на нас в обиде и постоянно - в печали.
Мы у них - в небрежении, как знания в средней школе.
Было время, когда они сияние излучали,
и были чисты, как чистое ровное поле.
Но где то сияние и чистота? Отмерены сроки.
Где было жилище - там пепел и пепелище.
Поэтому души бывают с нами жестоки
за то, что мы заставляем их думать о достатке и пище.
*
За то, что мы заставляем их думать о достатке и пище,
за то что их страстям своим подчиняем,
за то, что здравый смысл теряется в тыще
безумных идей: наш человек - невменяем.
И всех хотим обратить в безумье, как в новую веру,
но зря у виска крутили пальцем и по лбу стучали!
Мы движем проклятие, словно гребцы - галеру
и все говорим, а лучше бы замолчали.
*
И все говорим, а лучше бы замолчали.
И все не найдем спасенья, поскольку его не ищем.
А раньше мы Бога-младенца в крестьянской зыбке качали,
и наши души были ему жилищем.
И бык с ослом морды свои склоняли,
и Древо Жизни росло рядом с прочими деревами.
Но себя, как одежду - испачкали и измяли.
Что бы мы ни надели - души ходят в черном, с покрытыми головами.
*
Что бы мы ни надели - души ходят в черном, с покрытыми головами,
что бы ни ели - души от пищи лицо отвращают,
что бы ни говорили, но души - не играют словами,
что бы мы ни присвоили - души назад возвращают.
Потому-то душам неуютно в земном жилище,
потому-то души на нас в обиде и постоянно - в печали.
За то, что мы заставляем их думать о достатке и пище,
и все говорим, а лучше бы замолчали.
Снимок Михаила Попова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Категории: Библиотека, Поэзия