Нина Ассалам
Пожилой дервиш Эссад, с голубыми глазами, приятными чертами славянского лица и почти седой головой под малиновой турецкой феской, был нашим радушным хозяином в старинной теккии ордена Накшбанди боснийского города Травник.
Он начал с того, что разлил в крохотные, по местному фасону, чашечки великолепный боснийский кофе, приготовленный им загодя в маленькой кухне при теккии, и с поклоном подал каждому из нас, степенно наливая из медного кофейника. Кто-то спросил, можно ли курить, на что получил ответ: "А как же! Как у нас говорят, кофе без сигареты, как мечеть без минарета". Эссад назвал сочетание ощущений от табака и кофе словом "кайф" - по-боснийскому произнесенным "чайф". Сам, впрочем, не курил, как и другие дервиши, которых мы встречали.
Он рассказывал много интересных и полезных вещей, но мне запомнилась и запала в душу одна история, которую я хочу привести здесь, как дар всем нам от наших балканских братьев-дервишей, и которой хочу завершить мои небольшие заметки о нашем караване:
...Когда-то давным давно в одной из восточных земель жил знаменитый ученый. Авторитет его и знания достигли такого величия, что ему был присвоен титул Шейха-уль-Ислам – это означало, что толкования Корана, изданные этим ученым, должны были признаваться всеми рядовыми имамами той страны.
Прошли годы, шейх состарился, и все у него было: и слава, и достижения, и богатство, но почему-то не было ощущения того, что он достиг своего предназначения. Это чувство не давало шейху покоя по ночам, и он решил стал дервишем и попытаться найти смысл жизни в далеких странствиях. Шейх раздал все свое имущество бедным, потому как ничего из земных вещей не должно обременять нищего дервиша, и отправился в путь - в одну, пользующуюся широкой известностью, суфийскую ханаку в Египте.
Он повидал много городов и стран. Однажды, зайдя в мечеть одного из поселений, мимо которого лежал его путь, шейх, ставший теперь простым дервишем, услышал проповедь местного имама. Слова имама, обращенные к деревенским жителям, были до смешного детскими и примитивными. Да и сам имам, как показалось шейху, вел себя, как малое дитя, а его толкования Корана в глазах ученого были ни чем иным, как ересью. Когда возмущение в груди шейха достигло точки кипения, имам неожиданно резко обернулся к нему и закричал: «Вот еще не хватало, чтоб ты указывал мне, как учить моих людей! Убирайся отсюда немедленно, чтобы и духу твоего здесь не было!..»
Вне себя от гнева, шейх поднялся и не останавливаясь, покинул эту страну.
В трудностях и скитаниях он провел много лет, и, наконец, достиг знаменитой ханаки египетского Учителя суфиев, долгожданную цель своих странствий. Учитель позволил ему остаться в ханаке на некоторое время. Шейху-дервишу все там очень нравилось – и упражнения, и высокодуховные беседы, и образованность самого Учителя и других учеников. Он захотел остаться там навсегда, и попросил Учителя суфиев принять его в ученики. Однако лицо Учителя сделалось печальным, когда он сказал:
«К сожалению, я не могу учить тебя. Ты слишком стар и сверх меры закоснел в рассудочности, поэтому учить тебя так же трудно, как выбивать узор (накш) на твердом камне. Я – чеканщик, могу работать только с податливым, гибким материалом, а тебе нужен каменщик».
Шейх-дервиш спросил, есть ли у него надежда найти такого учителя.
«Есть только один человек, способный помочь тебе, но он живет далеко отсюда», - и Учитель назвал имя этого человека. Им оказался тот самый имам, который выгнал шейха из мечети!
Сбитый с толку и в расстроенных чувствах, шейх-дервиш покинул Египет. После трудной внутренней борьбы он решил искать имама. Когда, через долгие месяцы, шейх, наконец, достиг того места, где встретил его когда-то, то оказалось, что имам уже умер.
В отчаянии шейх-дервиш побрел на кладбище и упал на могилу имама. Чаяния, надежды, многолетний поиск – все было погребено вместе с имамом. Единственный человек, который мог помочь дервишу, в безмолвии лежал под землей. Последние силы покинули шейха, и ему показалось, что он тоже умер....
В этот момент бездыханному шейху явился покойный имам. Святой растворил что-то, как створки, в его груди, и шейх почувствовал, что сердце его ожило, и что до этого оно никогда не было по-настоящему живым.
Он поднялся с могилы и отправился домой, потому что ничего больше не нужно было искать.
Категории: Библиотека, Основные разделы, Суфизм, Тексты
Что ж, главное все разрешилось.