(Идрис Шах, перевод Нины Ассалам)
Человек, вступающий на путь суфийского обучения или только обдумывающий этот непростой шаг, как правило, задает себе или другим вопрос: что это будет означать для него или нее? Что может потребоваться от них, как от учеников? Нужно ли чем-то жертвовать?
Основываясь на собственном опыте, могу уверенно сказать только одно - у предполагаемого ученика будет много работы. Ему будут даваться ситуации и люди, которые будут показывать ему, какие грани своего существа ему еще нужно отполировать. Как только одна из шероховатостей будет отполирована до блеска, обстоятельства тут же предложат поработать над другой. Все это, конечно, происходит и в обычной жизни. Только при работе в Традиции интенсивность процесса значительно выше. Это все равно что в компьютерной игре выйти на следующий уровень сложности. Бояться этого не нужно, ноши не по силам Водители не дадут.
С течением лет количество работы не изменится, но изменится отношение к ней – уйдет внутреннее сопротивление, вместо него выполнение долга станет приносить чувство, которое Омар Али-Шах (Ага) называл «тихое удовлетворение». Не сразу, но рано или поздно ученик отметит переворот в том, чтО приносит ему радость – то, что Аль-Газали называл «алхимией счастья».
Помимо времени и усилий, которые ученику придется выкраивать из уже установившегося режима жизни, он или она должны быть готовыми к принятию ряда внутренних обязательств.
Идрис Шах перечислил эти обязанности суфийского ученика в виде списка, который я привожу ниже (жирным шрифтом выделены пункты из списка Шаха, книга «Благоухающий скорпион», курсивом – отражение их в собственном опыте):
1. Первая обязанность — внутреннее очищение. Это означает, что ученик должен учиться способности действовать, не подпадая под влияние качеств, не подобающих человеку: гнева, жадности, ревности и так далее, которые суфии даже не считают человеческими характеристиками, скорее — дочеловеческими.
Иногда меня спрашивают про кого-то из наших Друзей: «Почему он(а) ведет себя так? Разве суфийский ученик не должен быть образцом уравновешенности (терпения, добродетели, самодисциплины, мудрости)?» Я обычно печально улыбаюсь про себя, потому что мне ли не знать, что нас с Друзьями никак нельзя считать образцами совершенства. Мы – работа в процессе, нас скорее можно сравнить с домами в стадии серьезного капремонта – то есть в той или иной степени разгромленности. Кое-где вроде уже отремонтировано – картина маслом, ну, а по большей-то части – пылища, стены порушенные, грохот день и ночь...
Во взаимоотношениях между учениками может проявляться их эго, и тогда возникают конфликты, соревновательность (зависть, ревность), другие трения. Нередко черты эго, которые в семейной или служебной обстановке подавляются из страха последствий, в условиях группы расцветают пышным цветом. Это хорошо и плохо. Хорошо – потому что такие свойства становятся очевидными самому ученику, а плохо, потому что они осложняют взаимодействие в группе. Ни одну обучающую группу не минует чаша сия, в той или иной мере. В мере – вот в чем вопрос.
Дервиши, которые находятся в Традиции по тридцать или сорок лет, когда-то своим примером научили меня относиться к трениям между Друзьями философски, воспринимать их как неотъемлемую часть работы над собой и процесса обучения - наблюдая реакции эго, делать выводы и не повторять ошибок. Если тебе что-то особенно сильно не нравится в товарище – обычно это означает, что он(а) служит зеркалом твоим собственным слабостям. Иногда приходится проявлять снисходительность, иногда внешнюю твердость, внутренне сохраняя дружеское отношение и сострадание. Ведь что такое дружба? Настоящая дружба - тоже разновидность безусловной любви.
2. Вторая обязанность — хотя мирские интересы у человека должны быть, они не должны превышать необходимой меры, требуемой социальным окружением. По этому поводу есть высказывание: «Учение ничего не дает человеку до тех пор, пока он не отдаст учению все».
Пока ученик относится к своим занятиям лишь как к «практикам», - в том же ключе, в каком он воспринимает свои хобби, занятия спортом или общественную нагрузку, - учение не даст ему того, что он ожидает. Как говорил наш Учитель, «нельзя быть суфием только по вторникам и четвергам». Дервиши не зря называли себя Влюбленными, «ашук» (от персидского «ишк» - любовь), подразумевая, что в их сердце не осталось места для чего-либо еще. Они уподобляли свое состояние земной влюбленности, когда мысли человека каждую секунду возвращаются к предмету его любви. Чем бы ни был занят влюбленный, он мечтает поскорее доделать это, чтобы мчаться к любимой, сидеть у ее ног. Чего он только не сделает ради одного благосклонного взгляда!
«Отдать Любимой все?»
Да разве это вопрос для Влюбленного?
Вот для «практика» - это вопрос...
3. Третья обязанность — полное повиновение учителю, что, конечно же, является одним из условий соглашения о взаимном и полном уважении между учителем и учеником.
У знакомых мне людей из восточных культур этот пункт никогда не вызывает вопросов, и они даже удивляются, что его вообще нужно озвучивать – в их среде уважение и полное повиновение в отношении учителя подразумевается без слов. Однако у нас, людей с западным менталитетом, особенно у мужчин, слова «полное повиновение» вызывают большие затруднения, связанные с подспудным страхом «потерять контроль над своей жизнью».
Комичность данного предубеждения становится совершенно очевидной, если вспомнить, что практически ежедневно мы «отдаем контроль над своей жизнью» людям, которых можем даже не знать - водителям автотранспорта, поварам общепита, хирургам, врачам и фармацевтам... тому, кто ремонтировал наш лифт, в конце концов. Мы полагаемся на их профессионализм и доверяем их опыту. Если пациент начнет спорить с хирургом во время операции, его мягко (или не мягко) поправят, поскольку это не поспособствует делу, не правда ли? Суфийский Учитель – профессионал высочайшего класса, которого не допустят к обучению, пока другие признанные Мастера не подтвердят его квалификацию. Если нам повезло, и он за нас берется, мы обязаны «помочь ему помочь нам».
Другое затрудение - в однобоком понимании слов «повиновение Учителю», под которыми мы подразумеваем то, что мы сами должны делать по указанию Учителя. Под «подчинением», однако, может подразумеваться и беспрекословное принятие того, что делается Учителем для нас. Более или менее научившись первому, я лично долго испытывала трудности со вторым. Иллюстрацией проблемы служит история «Сущность ученичества» из «Сказок дервишей» Идриса Шаха:
Ибрахим Хавас рассказывал, что в юности он очень хотел присоединиться к обучающему мастеру. Он разыскал такого мудреца и попросился к нему в ученики.
- Ты еще не готов, - сказал учитель. Но молодой человек настаивал.
- Что ж, хорошо, - согласился мудрец, - я научу тебя чему-нибудь. Сейчас я отправляюсь в паломничество в Мекку. Если хочешь, пойдем вместе.
Ученик был в восторге.
- Отныне мы с тобой спутники, и потому один из нас должен руководить, а другой - повиноваться. Какая роль тебе по душе?
- Руководите мной, я буду повиноваться, - ответил юноша.
- Пусть будет по-твоему, если ты знаешь, как повиноваться, - сказал мастер.
Путешествие началось. С наступлением темноты они расположились на ночлег в пустыне. Вдруг полил сильный дождь.
Мастер поднялся, стал укрывать юношу от дождя куском материи.
- Но ведь это входит в мои обязанности, - запротестовал Ибрахим.
- Я приказываю позволить мне укрывать тебя, - прервал его мудрец.
Утром ученик сказал: "Если вы не возражаете, сегодня я буду руководить". Мастер согласился.
- Пойду соберу немного хвороста для костра, - сказал молодой человек.
- Ты не должен этого делать. Я сам принесу хворост, - сказал мудрец.
- Я приказываю вам остаться здесь, пока я буду собирать хворост.
Но мудрец возразил:
- Подобные занятия не для тебя, ибо принципы ученичества не согласуются с тем, чтобы подчиненный позволил руководителю обслуживать себя.
И так каждый раз мастер демонстрировал молодому человеку, что такое ученичество. Они расстались у ворот Святого Города. Встретившись с мудрецом позднее, юноша пристыжено потупил взор.
- То, что ты узнал тогда, - сказал старец, - открыло тебе до некоторой степени сущность ученичества.
4. Четвертая обязанность — не обращать внимания на очевидные различия формулировок и взглядов, применяемых в разных видах деятельности суфиев. Ученик должен следовать форме учения, которой пользуется его Мастер, и стараться овладеть ею.
Дервиши Мевлеви кружатся, Чишти музицируют, Бекташи изучают боевые искусства, а Кубрави - гипноз, каландары обривают головы и странствуют по миру, Накшбанди, наоборот, овладевают мирской профессией и заводят семью, а медитируют про себя, так, что никто и не догадается, что они дервиши. Разве легко не быть сбитым с толку в таком разнообразии форм?
Ага как-то говорил: «Иногда ученики, возвращаясь из поездок куда-нибудь, приходят ко мне и спрашивают – почему мы не делаем того-то и того, как суфии, которых мы встречали в той стране, разве это не прекрасная идея? Я отвечаю им: есть суфийский орден Рифаи, которых называют воющими дервишами, потому что они выполняют особые дыхательные упражнения, звучащие как завывания. Для того, что они делают, есть свое место и свой резон. Так вот, если вы когда-нибудь услышите, что я завою, вам нужно будет делать то же самое. Только прошу вас, не сидите, затаив дыхание в ожидании, поскольку этого может так никогда и не случиться».
Еще одна сторона проблемы, которую приходилось наблюдать – люди будут с готовностью делать все, что велит им их Учитель, но чувствуют себя полностью сбитыми с толку, когда Учитель говорит им некоторое время ничего не делать.
5. Пятая обязанность — ознакомиться с различными областями полезного знания сверх того, что необходимо ученику в его основной деятельности. Это объясняется взаимосвязанностью всех частей знания, а также тем, что невежество в отношении разнообразных его видов довольно часто порождает в человеке фанатизм и высокомерие.
Где-то начиная с 1998 года, я время от времени довольно интенсивно погружаюсь в изучение различных областей того, что называют «герметическим знанием», никак не связанным с моей основной профессией. (Кстати, одновременно все это время обучалась также различным предметам, относящимся и к своей профессии, что было трудным, но во всех отношениях полезным).
К герметическому знанию, или «наукам Гермеса», относят знание об универсальных Законах – Законе Дуальности и Тройственности, Законе Семиричности, Принципе подобия частей целому, и прикладные искусства (Делание) - сакральную геометрию, алхимию, а также использование арифмосемиотических систем, дошедших до нас в виде диаграмм - магического квадрата, эннеаграммы, восьми триграмм и т.д. Вдаваться здесь в подробности, к сожалению, нет возможности, тем более, что я периодически, в периоды «погружения», затрагиваю эти темы здесь, в ЖЖ. Могу только сказать, что эта «побочная октава» была и остается не только полезной, но и необходимой для «основной октавы» – работе в группе Традиции.
Я вовсе не хочу сказать, что изучение герметического знания необходимо или желательно для всех подряд – пожалуй, в этом я скорее исключение, чем правило, если говорить о большинстве участников групп. У каждого из Друзей в группе свои интересы – от яхтинга до разведения племенных видов альпаки, даже перечислять не буду. Но дополнительная октава действительно нужна и полезна каждому.
6. Шестая обязанность — изучать путь, которому следуешь, в соответствии с предлагаемыми методами. Суфийское знание, по словам Газали, […] весьма отличается от учений, основанных на повторении и принятии убеждений авторитетных предшественников.
У меня была возможность убедиться, что Учителя Традиции не работают методом обусловливания или натаскивания, даже когда обучают при помощи письменных материалов. Они предпочитают создавать ситуации, в которых истинное положение вещей само собой становится для ученика очевидным. Наше внутреннее существо не трансформируется при помощи слов, - оно преображается посредством опыта, прохождения через переживания нужного качества. Конечно, не всегда есть возможность создавать такие ситуации в жизни (хотя это тоже часть «меню», цель взаимодействия с Друзьями и Учителем), однако до известной степени можно достичь цели, используя обучающие истории. Поскольку читатель историй подсознательно отождествляет себя с их героями, мы, в сущности, проходим через те же переживания, что и персонажи историй, хотя и в менее интенсивной форме. Как писал Шах, «сушеный лук хоть и уступает свежему, тоже съедобен».
Кстати, о «меню»...Следует очень хорошо понимать, что хотя оно может включать некоторое количество опций, между которыми ученик может выбирать, и ему будет дана определенная свобода в том, в каких видах деятельности участвовать, он не сможет, как сказал один наш Друг, «заказать то, чего нет в меню».
(Например, раз базовой единицей взаимодействия с Учителем и первичным обучающим элементом служит именно группа, ученик не сможет требовать индивидуального обучения в отрыве от ее работы, хотя может в дальнейшем получать личные советы от Учителя).
7. Седьмая обязанность — ученик не должен начинать ту или иную стадию изучения до тех пор, пока не завершит предшествующую стадию. Причина в том, что каждая стадия подготавливает к следующей.
Мне лично нередко приходится сталкиваться с людьми, которые не хотят искать ответы на свои (базовые, элементарные, часто задаваемые) вопросы в книгах, которые я им советую для начала почитать, и каковые именно для того и были написаны. Либо они не хотят изучать какие-то виды материалов из этих книг, потому что они им «не идут» (что, кстати, сразу выдает искателей развлечений, а не знания). Есть еще тип людей, которые читать не хотят вообще, а хотят, скажем, делать упражнения, или вообще ни на что не согласны, кроме аудиенции у Учителя. Таким «пользователям» можно вежливо дать понять только одно: ребята, вы без сомнения сможете найти все это, или любое другое, что вам пожелается - только не у нас.
К счастью, у большинства из тех начинающих, с кем мне доводилось встречаться, все же не было проблем в понимании того, чего не осознавал Насреддин:
Насреддин захотел научиться играть на музыкальном инструменте. Плата была такова: за первый урок - пять серебряных монет, за второй и последующие - по три.
«Прекрасно, - сказал мулла. - Начнем со второго урока». (И.Шах. «Учиться как учиться»)
8. Восьмая обязанность состоит в понимании относительной важности различных видов изучения. Внутреннее развитие, например, важнее занятий, не имеющих отношения к существованию за пределами человеческой жизни.
Большинство из нас постоянно находится в ситуации ограниченных ресурсов – времени, денег и сил. Определить, насколько для человека действительно важна его работа для собственной души и для Традиции, предельно легко. Просто поставьте его перед выбором, куда направить эти ограниченные ресурсы. Я даже не имею в виду выбор, касающийся чего-то действительно насущного – нет, достаточно поставить человека перед выбором, например, между развлечением и полезной деятельностью для себя и своей группы. Вы удивитесь, как много «Искателей Истины» выберут первое, даже не раздумывая. Насколько они могут быть полезны для себя самих и для Традиции, вот в чем вопрос.
«..Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» Мф. 16:26
9. Девятая обязанность связана с тем, чтобы целью ученика было самосовершенствование, а не достижение видимой власти, влияния или превосходства в диспутах с другими. Равным образом ученик не должен презирать внешние занятия других людей, например, юриспруденцию, литературу и выполнение религиозных обрядов.
Эту тенденцию легко было наблюдать и у себя, и у своих товарищей (в том числе у пары человек, которые сейчас читают этот текст). Низшее я, нафс, поначалу сильно пристукнутое новым знанием, направленным против его доминирования, некоторое время пребывает в растерянности и недоумении относительного того, как же оно может обернуть его в свою пользу? В этой фазе польза от книг максимальная. Но вот, в какой-то момент (обычно он наступает, когда на ученика впервые нападает ощущение скуки, однообразия, чувство, что «ничего не происходит»), нафс осеняет: «Так вот же как можно!», и он разворачивает поток нацеленной на его разрушение силы и направляет ее вовне.
Энергия, содержащаяся в некоторых обучающих материалах Традиции, достаточно жесткая, даже разрушительная, ее цель – нанести удар эго. Если вместо того, чтобы «принять удар на грудь» и увидеть описываемые черты в себе, читающий разворачивает поток разрушительной энергии для поучения других и начинает со все большим и большим искусством находить проявления нафса в своих ближних, его путь как ученика на этом заканчивается.
Так вы получаете прозелитов книжного суфизма, которые без труда приведут пару цитат в любой ситуации, но при этом не применяют этих высказываний для собственного развития. Думаю, каждый, не особо напрягаясь, вспомнит пример-другой из своего опыта участия в соцсетевых сообществах.
Я не хочу сказать, что не нужно делиться полученным знанием, приводить цитаты из прочитанных книг на форумах или в беседах с друзьями. Традиция живет и передается через людей, поэтому как же иначе? Немало учеников в группах работают с людьми в качестве преподавателей, учителей, терапевтов, и то, что они изучают, помогает им находить нужные слова и правильный подход к людям. Так и задумывалось: именно это имеют в виду Учителя Традиции, когда говорят, что ученик на суфийском Пути, благодаря полученным им знаниям, привносит положительную энергию в жизненные ситуации. «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется», - часто бывает так, что рассказанная в нужный момент простая дервишеская сказка может повернуть к лучшему чью-то жизнь.
Делиться нужно и общаться нужно, но в целом я все же хочу сказать, что целью изучения книг Традиции не является совершенствование в поиске сучков в чужих глазах. Нас учат, чтобы мы разглядели бревно в своем.
10. Десятая обязанность — знать, что связывает различные виды обучения, чтобы не слишком концентрироваться на сравнительно неважных вещах ценой, возможно, отдаленного, но существенного.
В моем опыте наиболее наглядным и удивительно часто повторяющимся является пример с «самовспоминанием» или «самонаблюдением», на коих застревают большинство изучающих книги Успенского и Гурджиева. То, что в практиках Традиции является лишь начальным этапом, стадией, через которую ученик должен пройти для приобретения некоторых качеств и навыков, необходимых ему на следующем этапе, полагается чуть ли не единственным фокусом всей «работы над собой». Средство принимается за цель.
Вместо того, чтобы идти дальше, человек копается и копается в вопросах: достаточно ли часто я вспоминаю себя? что я должен чувствовать при этом? как определить, какое из моих «я» сейчас наблюдает за каким? а что, если это неправильное «я»? Он участвует в форумах, где люди обсасывают детали своих ощущений или долго спорят, чем отличается «самовоспоминание» от «самонаблюдения» и т.д. Думаете, я преувеличиваю? зайдите на любой форум Четвертого Пути, там еще и не такое найдется.
Ни одно упражнение и ни один инструмент Традиции не могут быть самоцелью. Все они важны и необходимы, но только в отведенное для них время – лишь до тех пор, пока не достигнуто то, ради чего они были предписаны. После этого их можно оставить без сожаления и идти дальше. Как сказал наш Учитель одной женщине из моей группы, когда она просила, чтобы ей дали такой же зикр, как кому-то еще: «Раз ты уже можешь ходить, зачем тебе костыли?»
*****
В заключение темы... Не знаю, заметил кто-то или нет, что между приведенными Шахом десятью пунктами существуют определенные взаимоотношения. Например, второй и пятый являются взаимодополняющими, хотя при этом могут казаться противоположными - в зависимости от глубины понимания читающего. Если есть интерес, можно посмотреть на десять положений Шаха с этой точки зрения и, может быть, узнать что-то новое о том, как работает Накшбанди – Мастер Узора.
Снимки Андрея Саликова (Обсуждение в ЖЖ)
Категории: Основные разделы, Суфизм