Уже будучи знаменитым, Карл Брюллов говорил, что художник должен садиться за работу с восходом солнца и кончать ее, ложась спать.
Однажды Брюллов писал портрет знатной графини. В тот день у него болела левая рука. Он сказал:
— Что-то сегодня моя графиня — меня беспокоит.
— Про какую графиню вы, Карл Павлович, говорите?
— Про мою левую руку.
— Почему же она графиня?
— Потому что ничего не делает.
***
Предание гласит, что сам государь Николай Первый приказал Брюллову написать его портрет. Он объявил день и час, когда приедет в мастерскую художника. Но случилось так, что царь немного опоздал. Брюллов не стал дожидаться, взял шляпу - и за дверь.
«Какой нетерпеливый мужчина!» — гневно промолвил царь, когда не застал художника в мастерской. Других сеансов он назначать не стал.
***
В середине XIX века в Петербурге гостила одна английская портретистка, работы которой были в моде. Великого Карла Брюллова спросили, что он думает о ее портретах. Художник ответил:
— Талант у нее, конечно, есть, но в портретах не хватает костей — одно мясо!
***
Однажды Брюллов написал портрет жены одного петербургского богача. Получив портрет, заказчица стала капризничать:
— Что-то мне здесь не нравится... Краски, что ли, плохие?
Брюллов невозмутимо отвечал:
— Если все дело в красках, то портрет должен быть очень похож, потому что я их покупаю в той же лавке, где и вы покупаете свои румяна.
***
На холсте Карл Брюллов умел иронично подмечать характерные черты портретируемого. Получалось это почти непроизвольно.
Однажды Брюллов закончил портрет и, покачав головой, сказал заказчику:
— Вы уж простите. Хорошо написал, да уж такая сделалась карикатура, что как бы от вас жена не отказалась!
***
Как-то друг Карла Брюллова, художник Иван Дурнов, написал его портрет.
— Похож, похож, — отметил Брюллов. — Но карикатурен. Ах, Ваня, такие портреты доступны всем выдающимся живописцам, а иногда и детям. Но сделать лицо лучше, облагородить его – вот настоящее дело портретиста!
***
В другой раз, вздумав пошутить над известностью Брюллова, художник Дурнов заявил, указывая на какие-то посредственные картинки:
— Гляди, Карл Петрович, как здесь много брюлловского стиля.
— Нет, Ваня, — ответил художник, — не брюлловского, а дурнова!
***
Как-то прогуливаясь на святки по Москве, Брюллов с друзьями зашел в балаган. У входа висела вывеска: «Панорама Последнего Дня Помпеи. Мадам Дюше».
Брюллов осмотрел панораму — это оказалась грубая карикатура на его собственную картину. Проходя мимо самой мадам Дюше, которая продавала билеты, художник сказал: '
— Нет, мадам, у тебя Помпея никуда не годится!
— Извините, — обиделась содержательница балагана. — Сам художник Брюллов был у меня, когда панорама показывалась в Париже, и сказал, что у меня освещения больше, нежели у его.
Брюллов немного смутился и вышел, не говоря больше ни слова.
— Что, действительно говорил? Как же она тебя не узнала? — спросил с удивлением его спутник чуть погодя.
— Да кто его знает... В Париже, сам понимаешь, веселился, загуливал... Может, и сказал что-нибудь этакое...
***
Однажды в мастерскую к Брюллову приехало какое-то семейство и
пожелало видеть ученика его Николая Александровича Рамазанова. Брюллов послал за ним.
Когда он пришел, то Брюллов, обращаясь к посетителям, произнес:
— Рекомендую — пьяница.
Рамазанов, указывая на Брюллова, хладнокровно ответил:
— А это — мой профессор.
***
Пушкин и Брюллов часто встречались, много беседовали об искусстве. Однажды Пушкин вместе с поэтом Жуковским приехал в мастерскую художника. Брюллов стал «угощать» друзей своими акварельными работами. Пушкин был от них в восторге. Он любовался каждым рисунком и горячо высказывал свое одобрение, а Брюллов, посмеиваясь, знай себе доставал из портфеля всё новые и новые листы.
Один смешной рисунок привел поэта в совершенное восхищение. Пушкин не мог с ним расстаться, хохотал до слез и просил Брюллова подарить ему это сокровище. Но работа была уже куплена богатой княгиней. Пушкин был безутешен. Он стал на колени перед Брюлловым и умолял его:
— Отдай, голубчик! Ведь другого ты не нарисуешь для меня!
Брюллов рисунка не отдал, но пообещал Пушкину написать взамен его портрет. Художнику не суждено было выполнить свое обещание: через два дня после этой встречи Пушкин был смертельно ранен на дуэли.
***
Портрет Ивана Андреевича Крылова Брюллов написал за один прием. Художник усадил Крылова в кресло, набросал на холст контур и тут же сделал подмалевок: написал голову, одежду, фон. Лишь на месте руки остался незакрашенный холст. Художник был доволен, и, когда тяжело привстав с кресла, Крылов собрался уходить, он просил его прийти еще раз для окончания работы.
Иван Андреевич, поднимая воротник шинели, лукаво улыбнулся: « А ведь вы, любезный Карл Павлович, портрет этот, приди я или не приди, никогда не окончите ». И оказался прав.
По неизвестной причине этот портрет не был закончен. Рука великого баснописца была написана (и довольно неумело) учеником Брюллова Ф.А. Горецким с гипсового слепка руки покойного Крылова.
***
Брюллов с детства был слаб здоровьем, но сила духа и талант помогали ему жить. «Я жил так, чтобы прожить на свете сорок лет. Вместо сорока я прожил пятьдесят, следовательно, украл у вечности десять лет, и не имею права жаловаться на судьбу», — шутил художник.
В 1849 году Брюллов тяжело заболел, доктора советовали ему для поправления здоровья уехать из Петербурга в Италию и запретили художнику принимать навещавших его друзей. Но Брюллов не мог отказать себе в радости общения. Однажды доктор застал художника оживленно беседующим с актером Самойловым и возмущенно сказал непослушному пациенту:
— Имейте в виду хоть то, что ваше слово имеет теперь стоимость червонца. Не разоряйте себя...
Когда врач ушел, Брюллов с воодушевлением возобновил прерванный разговор.
— Помилуй, Карл, — взмолился Самойлов, — да замолчи ты, ради Бога, ведь эдак ты погубишь себя! Ты вспомни, что доктор говорил, каждое твое слово — червонец!
— Не мешай, не мешай, — отвечал, улыбаясь, художник, — я хочу вас всех озолотить.
-----------------------------------------
Использованы материалы:
Воспоминания Солнцева // Русская Старина, 1876. Т. XV, с. 630.
Вяземский П. А. Старая записная книжка // Поли. собр. соч. СПб., 1883. Т. VIII, с. 459.