«Вектор духовности»

• 07.11.2014
• Валерий Лукьяненко

Валерий Аллин

«Деточка, все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь» (В. Маяковский)

Отделить голос души от мышления очень просто: то, что мы думаем, не имеет к голосу души никакого отношения, но происходит с её благословения или попустительства. Я не верю в то, что душа теряет свою природу, вселяясь в материальную оболочку. Иначе пришлось бы признать возможность невероятно эффективного влияния материального на духовное тогда как жизнь постоянно демонстрирует обратные примеры. Но если вселившаяся в тело душа остаётся верна законам духовного мира, то она скорее всего продолжает подчиняться и течению духовного времени ("Там - минуты, здесь - годы"). А это значит, что находящаяся в материальном мире душа как бы несколько заторможена. Из-за этой «заторможенности» душа может давать телу лишь самые общие наставления.

Такие взаимоотношения можно сравнить с взаимоотношениями водитель-автомобиль, при условии, что автомобиль движется на огромной скорости, ведомый бортовыми компьютерами. Водитель просто не в состоянии успевать отдавать команды каждой части автомобиля. Всё, что ему остаётся – следить за компьютерами, показаниями приборов, прокладывать маршрут и поддерживать связь с пославшими его. Надо иметь в виду, что автомобилей много, и во избежание столкновений они поддерживают между собой контакты. «Автомобили» общаются, разговаривают.

Приведённая схема, конечно, не отражает всей сложности симбиотических отношений души и тела. Наши тела – не автомобили, а сверхсовершенные биологические машины. Поэтому взаимоотношения «души-тела» лучше понимаются на модели «лошадь-всадник», где душа – всадник, а мы – лошади. Конечно, тело – всего лишь оболочка для души, и мы – прежде всего душа, но надо понять, что когда мы думаем, то думает не наша душа, а наш «бортовой компьютер» - мозг. Когда-нибудь потом, после смерти, записи нашего «компьютера» будут изучены, если в том будет необходимость. Пока просто нужно понять, что то, что мы понимаем, видим, говорим, то, что мы привыкли называть «Я» - это «лошадь», а не «всадник» в приведённой модели.

Говоря о нашей же душе, мы, как лошади, пытаемся обсуждать жизнь наших всадников. Мы говорим друг с другом на своём примитивном «лошадином» языке и часто думаем, что обращаемся именно к душе собеседника, а сами говорим с такой же «лошадью», как и мы. Конечно, это только в том случае, когда работает наше «лошадиное» мышление. Если его частично отключить и предоставить мозг в распоряжение души, то её бессловесный язык облечётся в человеческие слова самым наилучшим для нашей головы образом. Именно об этом состоянии говорится в дзэнской притче, которая заканчивается словами: «Говорят другие, я цвету». Правда, это состояние возможно только у наименее норовистых лошадей. Они и душа – одно. Они подобны кентаврам. Я думаю, что именно в понимании этой сакральной сущности человека - истоки мифа о Хироне, знатоке медицины и искусств, мудреце, учителе легендарных греческих героев.

Кентавры бывают разные. Когда вам кажется, что вас куда-то несёт, и вы перестаёте понимать, что же на самом деле вокруг вас происходит, остановитесь, закройте глаза, отключите мышление и дайте «всаднику» привести всё в порядок. Если надо, ему помогут Оттуда. Он всегда на связи с тем, кого мы на своём «лошадином» диалекте называем словом «Бог».