По тегу: Достоевский

«Братья Карамазовы» как роман о счастливом браке

Татьяна Касаткина

Сказать, что «Братья Карамазовы» – это семейный роман, наверное, в некотором смысле, банальность. Но высказывание: «Роман “Братья Карамазовы” – это роман о счастливом браке», - возможно, не столь очевидно. Эту неочевидность я бы сравнила с неочевидностью Алексея Федоровича Карамазова в качестве главного героя романа. Да они, пожалуй, и связаны друг с другом напрямую – этот неочевидный герой и эта неочевидная тема произведения… Известно, что к посвящениям своих произведений Ф.М. Достоевский относился очень серьезно. «Когда посвящаешь, то как будто говоришь публично тому, кому посвящаешь: “Я о Вас думал, когда писал это”», - объясняет он в письме к Софье Ивановой свой отказ посвятить роман «Бесы» другой просившей его об этом племяннице[1]. Роман «Братья Карамазовы» посвящен Анне Григорьевне Достоевской. А когда Достоевский думал об Анне Григорьевне, он думал прежде всего и по большому счету не об умершем маленьком сыне и, уж тем более, не о каких-то особенностях поведения и речи, подмеченных у нее и (как часто отмечают исследователи, анализируя это посвящение) послуживших материалом для романа, - он думал о счастливом браке. Читать дальше »

Теги: , , Категории: Основные разделы, Религии мира

Рождество Христово

Татьяна Касаткина

appassionata-lr_05Самое важное для меня в событии Рождества выговорено двумя апостолами Православия: в XX веке – митрополитом Сурожским Антонием, в XIX веке – Ф.М. Достоевским, - и древним песнопением Рождества, звучащим на рождественских службах в Православной Церкви.

Митрополит Сурожский Антоний говорит: "Рождество Господне свидетельствует о том, что Бог берёт на Свои плечи все последствия всех падений и всех искажений Своего творения. Он делает создание Своё свободным, независимым от Себя до такой степени, до какой оно пожелает быть независимым, но последствия ошибок этого свободного создания Он не возлагает только и окончательно на его плечи – Он подставляет Своё плечо, он берёт на Себя все последствия греха (который и есть – огрех, ошибка; по-гречески, буквально – промах). Господь предстаёт в Рождестве, как Существо абсолютно ответственное. И Он не просто рождается в состоянии полной беззащитности Младенца человеческого, Он рождается в пещере, потому что не нашлось места в гостинице, Он рождается в заброшенности, в какой не так часто случается родиться человеческому младенцу. Но одновременно Он рождается во чреве земли – и сама земля тоже становится Богородительницей, и рождение ребенка предстает космическим актом. Так Он всё время всякое низшее и ущербное событие человеческой жизни претворяет в высшее и достойнейшее". Читать дальше »

Теги: , , Категории: Основные разделы, Религии мира

О высшей и низшей природе

Татьяна Касаткина

 

xotaka_95Из бесед с экскурсоводами выставки «Живет в тебе Христос. Достоевский: образ мира и человека: икона и картина»

Мы говорили, что роман «Идиот» - это роман о высшей и низшей природе в человеке, и что низшую природу нужно не отсекать, ей нужно не пренебрегать, не забывать о ней и не "не верить" в неё (как делает князь Мышкин, и это оказывается не только непродуктивно, но и прямо опасно) – но её нужно воспитывать. И одному из наших экскурсоводов был задан вопрос: как воспитывать в себе низшую природу? Экскурсовод ответила, что она находится в процессе понимания этого. Я тоже задумалась над этим вопросом. И я хочу с вами поделиться тем, до чего я дошла. Если кто-то захочет дополнить, это, как всегда, приветствуется.

Начнем с того, что роман «Идиот» - это ещё и роман о ревности. И на первый взгляд кажется, что это какая-то посторонняя роману тема. Во всяком случае, посторонняя роману в том свете, в каком мы его представляем на выставке. А между тем, ревность – это как раз вопрос отношения нас с нашей низшей природой. Читать дальше »

Теги: , , , Категории: Библиотека, Искусство, Не для всех

Слова и поцелуй Христа в «Великом инквизиторе»

Татьяна Касаткина
 
xotaka_03Я здесь буду опираться на то, о чем уже написала в трех статьях («Пушкинские цитаты в поэме о великом инквизиторе», «Церковь и Государство» и ««Братья Карамазовы» как роман о счастливом браке»). Те вещи, которые там я прописывала подробно, проводя текстуальный и контекстный анализ, здесь я буду только упоминать для того, чтобы пойти дальше в интерпретации этой поэмы. И я бы повторила здесь некоторую очевидную истину, которая, к удивлению моему, оказалась не вполне очевидна, когда я говорила о ней применительно к «Дневнику писателя»: адекватно замыслу Достоевского интерпретировать «Великого инквизитора» возможно только в контексте всего романа.

Прежде всего это касается понимания великого инквизитора как соблазнителя. Достоевский недаром начинает свой роман с целого ряда умыканий невест, поддавшихся на ложный образ жениха (Аделаида воспринимает Федора Павловича как критически настроенного против неправильного состояния общества и человечества, стремящегося изменить порядок вещей, Софья – как своего спасителя и благодетеля – то есть, вообще-то, заметим, они приписывают ему черты Христа). Митя недаром произносит декламации из «Элевзинского праздника», чья завязка – в истории о похищенной Аидом невесте. Причем, когда Церера сходит вслед за похищенной Прозерпиной, она попадает туда же, куда попал Христос в поэме Ивана, - и куда Он, в общем, сходил в своем Рождестве, – в место, где «дымятся тел останки на кровавых алтарях», где человек пребывает «в унижении глубоком» - и Церера начинает преобразовывать человечество так, словно только для того и пришла, словно само человечество и есть ее похищенная ложным женихом-насильником дочь (как известно, Аид ложный супруг Коры, избавляемой в таинствах возносящим ее в высший свет Иакхом – сыном и супругом). Читать дальше »

Теги: , , Категории: Библиотека, Искусство, Не для всех