Говоря о Мастерах Ходжаган, невозможно обойти молчанием великого Учителя, оказавшего ни с чем не сравнимое влияние на жизнь жителей Средней Азии 15-го века. Насыраддин Убайдуллах ибн Махмуд Шаши, или, как его чаще называли, Ходжа Ахрар, был, говоря современным языком, олигархом Туркестана, поскольку он не только обладал богатством, но и влиял на политические решения своего времени. Его слову внимали султаны и правители, он прекращал междоусобные войны, решал судьбы государств, отменял налоги, спасая от разорения декхан, и смягчал систему наказаний. Он строил приюты для бедных, мечети и суфийские ханаки.
Судьба Ходжи Ахрара, в детстве испытывавшего крайнюю нужду, а к концу жизни ставшего одним из самых богатых людей в Средней Азии, открывает непривычную нам грань того многообразия в Единстве, которое представляет собой сообщество Мастеров Традиции.
Как говорил сам Ходжа Убайдуллах, невероятная успешность в делах сего мира была дарованной ему возможностью засвидетельствовать силу Творца:
«Господь не показывается своим созданиям напрямую, но Его можно познать через действия тех, кому даровано внутреннее видение. Их дела становятся проявлением силы Бога, и наилучшим образом свидетельствуют о Его присутствии в тварном мире. Те, кому даются такие возможности, должны их воплощать. Ни ложная скромность, ни утаивание при этом не уместны».
Ахрар, однако, всегда добавлял, что «власть над миром не повредит лишь тому, кого мир привлекать уже не может, тому, кто достиг степени безразличия и совершенного равнодушия по отношению к его ценностям и его прелестям».
К концу жизни в собственности Ахрара находилось 63 тысячи гектаров земли. Принадлежавшие ему отары насчитывали свыше миллиона овец, а табуны лошадей и верблюдов исчислялись тысячами. Однако, хотя Ходжа Убайдуллах и владел огромным богатством, богатство не владело им. Он продолжал вести скромный образ жизни, носил уже кем-то ношенную одежду, а значительную часть своего состояния тратил на благотворительность. Когда в конце 1430-х годов в области Шаш (нынешний Ташкент) случилась засуха, Ахрар не только открыл свои амбары для голодающих, но и выплатил из своих средств налог за разоренных неурожаем крестьян.
*****
Подобного состояния и могущества было суждено достичь человеку, который в юности не имел ничего, кроме кафтана, до того истрепанного, что хлопок из подкладки просвечивал насквозь, и такого короткого, что нижняя половина тела никогда не согревалась.
Ходжа Ахрар говорил, что его судьба переменилась благодаря благословению-бараке, которую в него «вдохнул» один из его первых суфийских наставников, Касим Табризи из Герата. Касим, видя бедственное положение ученика, всегда отдавал ему половину тарелки той еды, которую ел сам, и однажды сказал: «Послушай меня, наследник туркестанского престола, пережитое мною страдание было мне защитой, пусть и для тебя оно будет тем же в невидимом мире».
По словам Ходжи Убайдуллаха, он изучал Путь – тарикат посредством служения людям. При всем стремлении юноши к знанию, судьба как будто отвращала его от книжного обучения. Когда Убайдаллаху исполнилось двадцать два года, дядя перевез его из города Шаш (Ташкент), где мальчик родился, в Самарканд, чтобы отдать в медресе. Однако Убайдуллах посвящал все свое время слушанию бесед Учителей Мудрости, а когда, под давлением дяди, заставлял себя ходить на занятия, у него возникла серьезная глазная болезнь. Позже Ходжа Ахрар нередко говорил, что его образование завершилось на второй странице алфавита. Возможно, таким образом судьба позволила ему вместо формального интеллекта развивать другие аспекты восприятия – предвидение, интуицию и прямое знание, которые также стали проявляться у юноши еще в раннем возрасте.
Следуя явленному ему видению, возвратившись в Шаш, Ахрар занялся земледелием. Он взял небольшой надел земли и пару волов у своей семьи, и посеял зерно, в соответствии с указаниями, полученными в видении. Внутреннее чутье подсказывало ему, когда и какие растения выращивать. Высокие урожаи, а также исключительная удача в торговых делах за несколько лет сделали Ахрара одним из самых состоятельных землевладельцев в округе.
Сам он говорил: «Всемогущий наделил меня таким пониманием нужд растений и животных, что я мог получить в три, пять и даже десять раз больше выгоды от использования земли, чем другие земледельцы».
Даже имея доступ ко всем земным благам, Ходжа Ахрар продолжал служить людям, прослышавшим про его редкие способности предвидения и исцеления, и приходившим отовсюду причаститься от его дара или чтобы стать его учениками. Он говорил:
«Каждый искатель находит свою дверь к Истине – я вошел через дверь служения».
«Зикр и муракаба (созерцание) должны совершаться во время, свободное от помощи ближним. Сделать довольным своего ближнего лучше, чем тысяча произнесений зикра».
О том же, что Ходжа Ахрар думал о своих необычайных способностях, говорится в следующей истории:
Наставник Ахрар творил чудеса столь часто, чуть ли не ежедневно, что некоторые люди говорили:
- А что вы хотите? Ведь он - один из Преображенных, и подобные дела для него - пустяк. Лечить, продлевать жизнь, все знать, находиться одновременно в двух разных местах - это все и является признаками святости.
Один из таких людей обратился к Ахрару:
- О мастер величайших трудов! Всевышний воистину ниспослал ордену наищедрейшую милость, и нам полезно было бы убедиться в вашем небесном предназначении, ибо тогда мы с верой смогли бы следовать Пути.
Ходжа Ахрар ответил так:
- То, о чем вы говорите - не вера. Уверяю вас, на этой земле в каждом веке живет, по крайней мере, сорок тысяч небесных посланцев, облаченных в человеческие формы. Каждый из них чуть ли не ежедневно творит неведомые людям чудеса, и при этом кажется всем самым обыкновенным человеком, ибо деяния его имеют определенную цель и не предназначены для ублажения любопытных. Эти скрытые чудотворцы мало кому известны, а потому и слава их не столь громка и почитаема. Бывает и так, что люди сами избегают встречи с ними.
Стать человеком, поверившим в нечто, лишь узрев чудо, несравненно хуже, чем быть приблудной собакой на Пути. Убеждения таких людей проистекают из определенной формы возбуждения, ошибочно называемого верой.
Если же сердце ваше чисто и искренне, вы всегда сможете безошибочно распознать качество истинного - и вовсе не через чудеса или рассказы о нем. Только тогда, когда вы станете способными воспринимать эту сущность, эту жемчужину, в тех, кого считают самым обычным человеком, - равно как и в тех, кого считают Мастерами,- вы сможете называть себя следующими по Пути.
(текст приведен по книге Идриса Шаха «Следуй за наставником»)
Ходже Ахрару также принадлежат слова: «Есть два вида гордости. Первый – это та гордость, которую мы все хорошо знаем, и которую следует отвергнуть. Вторая, приемлемая гордость, заключается в уповании на высшую силу. Это благородная гордость, которая ведет к принижению самости».
*****
Хотя первым учителем Ходжи Ахрара был Касим Табризи, в линию преемственности – силсила Мастеров Ходжаган-Накшбанди его посвятил Якуб Чархи, один из ближайших учеников Бахауддина Накшбандa.
Ахрар говорил: «Цель суфийского Пути заключается в проявлении внутри человека его Присутствия. Существует только одно Присутствие, которое, однако, воспринимается людьми по-разному, в соответствии со способностями каждого. Это очень сложная и глубокая истина. Для того чтобы постичь ее, необходимо использовать одновременно разум, воображение и мышление. В свете Присутствия тонкие элементы реальности начинают постепенно проявлять себя.
Поняв тайну судьбы, человек становится умиротворенным, поскольку знает, что видимый мир совершенно пуст и, в определенном смысле, не существует. В то же время, такой человек знает, что Высший Мир проявлен в каждой черте обычного мира. Умиротворенность знающих это людей можно уподобить волнам, возвращающимся в океан. Необходимо обрести настолько тесный контакт с Высшим, чтобы ни вода, ни огонь не могли свести его на нет».
Давая толкование одному из правил Накшбанди – баз гашт (самоограничение), Мастер Ахрар также сказал, что цель наших усилий – внутри нас, а семя преображения засеяно в каждом сердце. Именно оно одно способно стать плодоносным деревом, а все остальные растения являются сорняками, и их следует искоренить, используя самоограничение.
Говоря о уединенном созерцании (чилла), которую дервиши используют для концентрации внутренней силы и очищения ума, Ахрар сказал, что состояние созерцания не означает полное отсутствие мыслей, как иногда полагают. Просто мысли не должны подчинять себе внутреннее состояние человека. «Созерцание - как река, течению которой не мешают плавающие на ее поверхности палки и ветки».
******
Ходжа Ахрар никогда не считал себя Учителем. Однажды он сказал: «Моя задача не учить, а защищать верующих от тиранов и предотвращать братоубийственные войны. Поэтому мне приходится иметь дело с правителями и султанами, завоевывая их сердца».
Сохранившиеся истории об Ахраре свидетельствуют о том, что по время междоусобной войны, которая началась после убийства хана Улугбека, он предсказал, кто будет следующим правителем: «Однажды Ходжа попросил лист бумаги, на котором написал несколько имен, после чего вычеркнул все и оставил только одно – Абу Саида, и затем, тщательно сложив этот листок, положил его за складку тюрбана. В то время об Абу Саиде еще никто не слышал. Друзья Ходжи попросили его объяснить, чье имя он оставил, и тот ответил, что это имя человека, который должен править Ташкентом, Самаркандом и Хорасаном».
Согласно преданию, Абу Саид увидел Ходжу Ахрара во сне, при этом тот читал Фатиха, открывающую суру Корана. Во сне Абу Саиду также было дано имя Ходжи. Узнав, что человек с этим именем действительно живет в городе Шаш, Абу Саид тут же отправился в путь. Найдя Ахрара, Абу Саид сразу же узнал в нем того человека, которого видел во сне, и, упав к его ногам, смиренно умолял прочесть Фатиха. Ответ был: «Одного раза вполне достаточно».
Как и было предсказано, Абу Саид пришел к власти и сделал Убайдуллаха Ахрара своим ближайшим советником. После смерти Абу Саида трон унаследовал его сын Ахмед, который фактически доверил все управление государством своему наставнику – Ходже Ахрару - на последующие двадцать лет.
*****
Несмотря на свое высокое положение, Ахрар до конца жизни принимал приходивших к нему искателей, и никто из них не уходил без совета Мастера, как рассказывается в этой истории из книги Идриса Шаха «Мудрость идиотов», которая завершит наш рассказ о великом святом:
Эмируддин Арози, который происходил из семьи, известной склонностью к увлечению разными учениями, посетил Ходжу Ахрара и сказал ему:
«Моя жена и я в течение многих лет последовательно пытались идти по пути дервишей. Сознавая то, что мы знаем меньше, чем многие другие, мы долгое время удовлетворялись тем, что тратили наше богатство во имя Истины. Мы следовали за людьми, которые взяли на себя ответственность учить, и в которых мы теперь сомневаемся. Мы горюем не о том, что потеряли средства, растраченные на безуспешные предприятия «во имя Великой Задачи» нашими последними наставниками. Мы горюем о потраченном времени и усилиях, и о тех людях, которые все еще доверяются заблуждающимся и много о себе мнящим учителям— о людях, которые в слепоте своей все еще находятся в доме, где правят два лжесуфия, в обстановке совершенно ненормальной».
Ходжа Ахрар, Господин Свободных, ответил:
«Вы порвали со своей привязанностью к «учителям»-подражателям, но все еще не отвратились от почитания самих себя, которое заставляет вас воображать, что вы несете ответственность за пленников лжи. Многие из этих пленников не могут выпутаться из сетей обмана, поскольку сами не отвратились от обмана и жаждут легкого знания».
«Что же нам делать?» — спросил Эмируддин Арози.
«Приходите ко мне с открытым сердцем и без условий, даже если эти условия — служба человечеству или то, чтобы мои действия были объяснимы для вас,— сказал Мастер. — Потому что освобождение ваших товарищей - дело тех, кто способен на это, но не ваше. Даже ваша способность к тому, чтобы составить мнение обо мне, искажена, и я не стал бы на нее полагаться».
Однако, как можно предположить, боясь, что они могут сделать другую ошибку, Арози и его жена ушли искать другого человека, который бы поддержал их. Они его нашли. Тот, как оказалось, был просто еще одним притворщиком.
Прошли годы, и супруги вновь направились к дому Ходжи Ахрара. «Мы пришли в полном смирении,— сказали они привратнику,— чтоб отдать себя в руки Господина Свободных, как если бы мы были трупами в руках обмывателя трупов».
«Добрые люди,— сказал привратник,— ваша решимость кажется мне достойной, подобно решимости тех, кого Господин Свободных принял бы как учеников. Но у вас уже нет второго шанса — потому что Ходжа Ахрар умер».
Убайдуллах Ахрар умер в 1489 годy. Проводить святого в последний путь пришли почти все жители Самарканда, в том числе и султан Ахмед, который нёс гроб с телом Учителя на плечах до места его упокоения. Ходжа Ахрар был похоронен на территории построенного им суфийской ханаки в селении Кафшир к югу от Самарканда.
Надгробие Ходжи Ахрара среди других, принадлежащих правителям Самарканда
Снимок Нины Ассалам (Обсуждение в ЖЖ)
Категории: Основные разделы, Суфизм