Некоторые сны мама помнит в деталях и иногда возвращается к ним. Она считает их не снами, а информацией Оттуда. Вот и вчера, пока мы гуляли, а потом отдыхали на лавочке, она вспоминала свой сон про школу. Как она заходит в учительскую, а там сидит Верочка, её однокурсница, что-то пишет. Мама спрашивает: «Кто у меня сейчас?», Верочка отвечает: «Шестой Б». Мама кивает, берёт журнал и думает: «Как странно, Верочка ведь умерла, мы же её похоронили»….
(…Верочку я хорошо помню, она всегда приходила на мои концерты. Она сидела на втором ряду и плакала – маленькая учительница литературы в больших очках с толстыми стёклами. Лёгкая, худенькая Верочка любила свой предмет вдохновенно, искренне, вела в школе драмкружок, знала массу стихов наизусть. Дети любили её, Верочка была из тех старых учительниц, каких сейчас уже, наверное, нет.
Когда-то Верочка любила одного человека, но он уехал в другой город, даже не зная об этом – у него была семья и Верочка любила всю его семью и на протяжении многих лет была у этой семьи близким другом.
А потом этот человек умер, он был старше её лет на 10. Она похоронила его, вернулась домой, легла спать и утром уже не встала. У Верочки остановилось сердце. Но нашли её не сразу, только через несколько дней спохватились, некому было. В школе были каникулы, соседи на огородах.
Жила она очень бедно и тратила больше на книжки, чем на еду. Однажды я подарила ей свою кассету, и она ходила её слушать к соседям. Когда я узнала об этом, то решила подкопить денег и подарить ей магнитофон, но не успела…
Если бы я поставила памятник учителям, то он был бы вот такой, срисованный с Верочки: худенькая, маленькая, в очках, с огромной книгой, вдохновенно читающая стихи. А на ладони её – птица...)
…А в дальнем углу у шкафа сидела другая мамина однокурсница С., ни на кого не смотрела, сидела в большой печали. «Что случилось у С., – спросила мама тихо, – почему она такая грустная?»
«Она скорбит по своим детям», – ответила Верочка.
«А что с детьми?» – встревожилась мама.
Но Верочка не стала отвечать, а только покачала головой.
(…Учительница литературы и русского С., тоже пенсионерка, умерла уже после Верочки, у неё были взрослые сын и дочь. Но вскоре после смерти матери у сына обнаружили какое-то тяжёлое заболевание – он болел, потом умер. А дочь оказалась в инвалидном кресле. Но всё это про детей С. мама смогла узнать уже потом, проснувшись утром и позвонив их общему старому другу и рассказав ему про свой сон).
…А затем в учительскую вошла А.Н., бывшая мамина директор. Мама обрадовалась и сказала, что вот-де, вместе с Вами после уроков домой пойдём!
А та улыбнулась по-хитрому и ответила: – Не-а, не пойдём. Не возьму я тебя, не пойдём. – Почему? – удивилась мама. – А у тебя струмента нету. – ответила А.Н. и засмеялась.
(…Проснувшись, мама захотела узнать про А.Н., она давно её не видела и не знала, жива она, или нет. Так совпало, что А.Н. оказалась соседкой моей подруги, и она рассказала, что с той произошло. А.Н. уронила что-то, ключ что ли, куда-то под шкаф, и попыталась достать его из-под шкафа, но ей это не удалось. И встать с пола она уже не смогла. Так и умерла на полу, пытаясь достать этот ключ. Жила она одна, помочь было некому.
– Наверно, А.Н. думала, когда пыталась достать ключ: «Эх, струмент бы мне какой, я бы его достала!..» – сказала мама. – Но у неё не было ничего в руках… )
…Потом мама вышла из учительской и пошла в класс. По коридору навстречу ей мчался 6Б, мчался, как стадо мустангов, снося всё со своего пути.
«Почему они так себя ведут?» – удивилась мама, задав самой себе вопрос. «Им МОЖНО». – вдруг услышала она голос. Услышала, и успокоилась. И открыла детям дверь в кабинет.
… – Мама, а как ты с ними справилась? – спросила я. – Они хорошо вели себя на уроке?
– Да, – ответила мама, – я стала рассказывать им про рыцарей средних веков, и они сразу же затихли. Это был очень хороший урок.
Затем она помолчала и добавила:
– Когда я проснулась, я поняла эти слова «им можно». Это были умершие дети. ТАМ они посещают школу, ТАМ у них продолжается жизнь. Но на переменах им можно стоять на голове. – улыбнулась мама. – Там просторные коридоры и очень светло.
– Получается, что дети там взрослеют и продолжают переходить из класса в класс? – удивилась я.
– Мне показалось, что именно так. – кивнула мама. – Но там никто не стареет, там, видимо, нет дней рождений, потому что нет времени в земном понимании… Но я рада, что у Верочки всё хорошо.
Мама светло улыбнулась, мы встали с лавочки и пошли к дому. И я шла и думала о своих друзьях, которых уже нет на этой земле. Я думала о том, где они сейчас, что делают?.. А, может быть, готовятся уже вернуться и родиться снова?.. В любом случае я молюсь за вас, мои дорогие. И там – ни слова уже о смерти. И ноющая эта боль медленно выходила из моей груди и отпускала меня, потому что должно быть только светло – зелёный сад, серебряная роса. Музыка и непрерывность линий. Рыба станет луной, луна – деревом, дерево – музыкой. И никто никуда не исчезнет.
Картина Валентина Иоппе (Обсудить в ЖЖ)
Категории: Нью-эйдж, Основные разделы
Да, удивительно добрые проникновенные строки… Слушаю сейчас ноктюрны Шопена, как Они хорошо легли в одну канву с этой историей про сны.
🙂