Одна из самых замечательных и удивительных судеб прошлого столетия - судьба поэтессы Елизаветы Кузьминой-Караваевой, вошедшей в историю французского Сопротивления и II Мировой войны под именем матери Марии.
Господи, ведь нечего беречь.
И растратить тоже не могу я.
Чую крылья у усталых плеч,
вижу небывалую судьбу я. - Читать дальше »
Можно ли изменить судьбу, изменив своё имя, придумав себя иного, как легенду, как стихотворение? Изменяем ли мы при этом самим себе, своей внутренней сути? Как мстит за это карма? И существует ли этот кармический закон — закон принадлежности своему имени, который нельзя нарушить безнаказанно, без ущерба для своей жизни?
Обо всём этом мне хотелось бы поразмышлять сегодня на примере судьбы одной женщины, вошедшей в историю под именем Черубины де Габриак.
Осень 1909 года стала в русской литературе, по словам Марины Цветаевой, эпохой Черубины де Габриак. Алексей Толстой называл ее "одной из самых фантастических и печальных фигур русской литературы".
Недавно в Школе дервишей Мевлана в исполнении прекрасных персидских музыкантов и дервишей прозвучали две песни на слова Руми. Эти песни исполнялись в этой аранжировке впервые.
Вот перевод со слов одного из музыкантов, Мохаммада Расули. Он - известный в Европе испонитель музыки на нее, тростниковой дудочке, традиционном музыкальном инструменте ордена дервишей Мевлана. Перевод не буквальный, подстрочный. Читать дальше »
Теги:Бог, дервиши, Европа, Мевлана, музыканты, ней, орден Мевлеви, песнопение, руми, Шамс Категории:Доска объявлений, Музыка, Поэзия, Суфизм, Фотографии(Подборка Валерия Аллина)
(Часть 1)
Лучше держать ум во аде, чем тело - в стаде.
стадо идёт, мычит, топчет и щиплет травы,
облакам просторно в высоком небесном граде,
не знает заката солнце Господней славы.
Хуже земные дела. В городах толкотня и давка.
Человек в квартире, что лютый зверь в зоосаде.
Жадность и похоть рядом стоят у прилавка.
Лучше фига в кармане, чем злоба - во взгляде. Читать дальше »
(Лариса Миллер, Часть 1)
(Подборка Валерия Аллина)
Люблю начало речи плавной,
Причуды буквицы заглавной,
С которой начинают сказ:
“Вот жили-были как-то раз...”
Гляжу на букву прописную,
Похожую на глушь лесную:
Она крупна и зелена,
Чудным зверьем населена.
“Вот жили-были...” Запятая,
И снова медленно читаю:
“Вот жили...” И на слово “Вот”
Опять гляжу, разинув рот. Читать дальше »
Перевод Льва Бондаревского
(Подборка Валерия Аллина)
Неизвестное
(Казимера Иллаович)
Пока что для меня не всё во мне знакомо,
стою при входе как на солнечном пороге:
о, голуби мои, о, желтизна бегоний,
о розы..., розы...
Есть дом, в нём коридоры тёмные укромны,
часы стучат как сердце и тревожат звоном,
и галереи смотрят умерших очами,
и - Бог, который есть везде, где и меня нет. Читать дальше »
(перевод Нины Ассалам)
Храм Любви
Сей храм любви не есть Любовь; Она –
Сокровище, а стенам – грош цена.
Убранству внешнему впустую не дивись,
Но перед сущностью молитвенно склонись,
Чей аромат тебя наполнит вновь,
Любовь – начало, и конец – любовь.
Раз найденный, он сводит всё до Одного;
Пространство, время - лишь рабы его.
Читать дальше »