От автора: Несколько лет назад мне приснился сон. Когда я проснулся, то до мельчайших подробностей помнил этот сон и переживания, связанные с ним. Со временем я стал забывать этот сон, но спустя несколько лет, сон повторился. С новыми, более яркими подробностями, деталями, и я попытался его изложить на бумаге. Позднее, я немного литературно обработал этот сон, придав ему форму рассказа. Понимаю, что пишу несколько тяжелым языком, поэтому прошу, не относитесь к этому рассказу, как к беллетристике!
Шоссе живет своей жизнью и по своим законам. Палящее летнее полуденное солнце раскаляло черное асфальтовое полотно и все живое спешило уйти с безжизненной раскаленной черной массы. Только редкие автомобили разрывали плотный горячий поток воздуха, колеблющегося над асфальтом. Это были те запоздавшие, проспавшие и, теперь, пытавшиеся успеть приобщиться к остальным, уже поджаривающимся на солнышке и плещущимся в море. Машины спешили, некоторые с распахнутыми окнами и горячий ветер теребил волосы водителей и пассажиров, другие торопились с плотно закрытыми окнами и их кондиционеры надрывно работали, одаривая, сидящих в машинах прохладой и простудой. Читать дальше »
Категории:Библиотека, Нью-эйдж, Основные разделы, Тексты
«
Арабское слово "Ихлас" обычно переводится как 'искренность', хотя это и довольно слабый перевод. Словарь определяет его в значении "делания чистым, ясным или концентрированным". Это первичное, отражающее основную суть, значение. Второе: "спасение, освобождение, вытаскивание захваченного или запутанного человека или предмета". Третье: "быть или становиться искренним, свободным от коварства или задних мыслей, в служении, любви или дружбе. Чистая искренность сердца". 
Накануне я много думал над темой судьбы, и вот снится мне сон: будто плыву я с семьей на прогулочном пароходике. Солнце, лето, красивые соборы по берегам. Один на высоком холме особенно хорош, но жена говорит, что он только издали похож на тот, что мы видели в Израиле (где я, к сожалению, наяву не был), но тот и выше, и красивее. С недоверием рассматриваю собор и окружающий его парк и замечаю, что это - декорации. Пароходик достигает поворотной точки и начинает идти вниз по течению, но при развороте я вижу, что из-под воды начинает выходить тягучая коричневая жижа похожая на расплавленный шоколад. Я понимаю, что тот, кого она настигнет, умрёт, но наблюдаю её приближение не со страхом, а с интересом. "Шоколад" преследует пароходик. Он уже идёт по каналам экзотического южного городка и, похоже, успешно уворачивается от смерти, но я понимаю, что там, сзади, всё уже умерло. 
Душная и влажная летняя ночь пригорода небольшого патриархального городка Бэнкс, штат Миссисипи. Полная луна высвечивает две неясные сине-фиолетовые тени, укрывающиеся между магнолиями, группами растущими вдоль дороги. Тень побольше отбрасывает атлетически сложенный чернокожий человек среднего возраста с типичной внешностью гангстера: бугры мышц под чёрной рубашкой с открытым воротом, на шее повязан цветастый платок, брюки и ботинки давно не чищены, шляпа надвинута на лоб. В зубах его зажат короткий погасший окурок коричневой мексиканской сигариллы. Вторая тень, поменьше, принадлежит мулату лет двадцати с перебитым носом, одетому по-рабочему. Он нервно переступает с ноги на ногу, беспокойно курит и покашливает, время от времени поглядывая на пустынную дорогу, ответвление шоссе, соединяющего Робинсонвилль и Мемфис.