(А. Л. Фротингем, перевод Андрея Васильева)
От автора перевода
«Книга Иерофея» - полное название «Книга сокрытых тайн дома Божьего, написанная святым Иерофеем» - сирийское апокрифические сочинение, известное с VI века. Авторство книги приписано, по всей вероятности, св. Иерофею Афинскому, легендарному ученику апостола Павла и наставнику Дионисия Ареопагита, которого упоминает автор трактата «О божественных именах».
Большинство исследователей считает, что «Книга Иерофея» вышла из под пера сирийского мистика Стефана бар Судаили около 510 года. О Стефане известно, что он родился в Эдессе около 480 года и очень рано стал монахом, проявив усердие в подвижнических трудах. В 512 или 514 г., будучи обвинен в ереси, покинул Сирию и оказался в Палестине. Умер около 543 года.
«Книга Иерофея» состоит из пяти глав или «слов». Первое слово носит космогонический характер. Автор прославляет изначальное Благо, приведшее к бытию духовный мир, изначально существовавший в состоянии единства, из которого в результате отпадения творения от Блага, произошли различия/разделения, обусловившие появление материального мира. Возвращение утраченного единства провозглашается главной целью духовного пути.
Главы со второй по четвертую посвящены описанию восхождения индивидуального ума к единству через обретение тождества с Христом и далее с Высшим Благом. Автор описывает это восхождение в яркой эпической манере, утверждая, что основывается на личном опыте.
Пятое слово, самое краткое, посвящено теме будущего единства Бога с творением, когда исчезнут все различия между сущностями, и произойдет полное и всеобщее слияние всего, не исключая и Божественные ипостаси.
В «Книге Иерофея» предпринята попытка соединить идеи Оригена и Евагрия Понтийского с элементами, почерпнутыми из греческой философии и гностических учений. Взгляды исохристов, осужденные Вторым Константинопольским собором в 553 году, имеют много общего с воззрениями ее автора.
Всякая умная природа обуславливается, познается и постигается природой, что над ней, и обуславливает, познает и постигает природу, что под ней, но только чистый ум может проникать в то, что над и под ним. И даже разумению ангелов не дано постичь чудесные таинства чистых и святых умов.
Благо, которое мы прославляем, является всеобщим, устанавливающим, дающим и поддерживающим силу мироздания; от него отделились все различные сущности, благодаря ему они существуют и к нему они желают вернуться[1].
Различия установились из Всеобщего Бытия (Universal Essence) следующим образом. Благо, будучи единым, не может произвести чего бы то ни было, что не единообразно: поэтому, когда произошло отпадение от Блага, разные чины существующего не явились немедленно, ибо единообразие не может произвести разделение. Напротив, разделение происходит от различных порядков Божественной Природы, от всех различных и неравных природ человека, тварей, ползающих по земле, птиц, зверей и рыб, равно как и сущностей, что под землей, которые претерпевают пытки в преисподней. Степень их удаления от Блага, определяет то, куда они ниспали. Когда все они одновременно отпали от Блага, над всем установились тишина и молчание: и они были подобны несуществующим, обладая лишь смутным ощущением своего места. И – говорю об этом открыто и не таясь – они были Тоху ва боху.
По прошествии бессчётного числа веков, Благо стало действовать, чтобы излить на них свою любовь и взрастить эти пребывающие в бессознательном состоянии умы, дабы они приобрели движение к жизни и к осознанию; тогда в них были порождены новое сердце и новый дух познания добра и зла, т.е Благо дало им свободу воли и затем установило место каждой сущности в соответствии с мерой ее любви. Оно также создало Христа – главу и правителя над всеми ними, и это произошло, когда ум получил разумение.
Некоторым умам, однако, Благо оставило их бессознательную и неразумную сущность (как силам зла) – но даже они в конце будут спасены. Одна сущность, немедленно после того как получила осознание, противопоставила себя Благу и ей было предназначено место в преисподней.
Всеобщее Бытие (от которого отделились все умы) называется всеобщим, поскольку оно существовало после того как отделилось от Блага, но до того как возникло это иерархическое различие: ибо к нему пришло все, что отделилось от Блага, и от него изошла всякая природа, являемая отличной и отдельной. Некогда все умы были беспорядочно смешаны в нем, без различий и, не осознавая себя; и когда они приобрели осознание различий, они изошли из него[2]. Те же, кто остался в нём, приобрели высшее осознание; им предназначено открывать божественным умам, когда те (умы) достигают их[3], славные и святые божественные таинства.
Небесные сущности неисчислимы, но их можно, вслед за апостолом Павлом, разделить на девять чинов, каждый из которых разделен еще на три разряда, в каждом еще по девять порядков. У всех у них разные служения: некоторые священнослужители, некоторые помощники, некоторые проводники. Каждый приносит свет и действует на сущность, что под ним, но не знает о том, что над ним.
© Текст и примечания: Frothingham A. L. Stephen bar Sudaili the Syrian mystic (c.500 AD) and the Book of Hierotheos on the Hidden Treasures of the Divinity. Leyden: E.J. Brill, 1886.
© Предисловие и перевод: Андрей Васильев.
Какими славословиями должны мы прославлять [Благо], природными или сверх-природными? Мне же кажется правильным говорить без слов и познавать без знания то, что превыше слов и знания: и это есть таинственное молчание и таинство тишины, которые упраздняют осознание и растворяют формы. Посему ищи в таинственном молчании совершенное изначальное единство с сущностным высшим Благом.
Движение и очищение это действия, при помощи которых мы прославляем высшее Благо. Первое движение, как о том уже сказано, было нисходящим, удалением от Природы[1]. Но есть множество движений, одни направлены вверх, другие вниз.
Природное движение – таково состояние тех, кто не готов получать твердую пищу знания и все еще питается молоком. Движение вверх от природного обнаруживается в тех, кто хотя и пребывает в природном состоянии, но желает жить в иерархическом порядке, который делится на множество разрядов, таких как ангельские и сверх-ангельские. Движение вниз от природного свойственно тем, кто, еще пребывая в природе, испытывает расположение к злу. Таковые называются грешниками, а затем зверями и животными. Движение сверх-природное, есть то, что превыше движения вверх от природного. В отличие от него оно не предполагает множества степеней и разрядов и не управляется более формами, но пребывает в спокойном и молчаливом движении, будучи путем, на котором нет тропы, и знанием, которое превыше всех форм. Но и в этом состоянии есть недостаток, так как оно не равнозначно полному смешению. Движение же за нижний предел природы – оно ведет ниже простого движения вниз и принадлежит демонам и тем умам, что полностью оставили природу Блага и соединились в некоем союзе с Князем Тьмы[2].
Между землей и небом есть три разряда демонов, каждый из которых получил свое место согласно степени удаления от Блага. Чем ниже разряд, тем в большей тьме он пребывает, и они ведут яростную борьбу против умов, когда те восходят. Ум, движимый природным движением – против него сражается первый разряд демонов. Против ума, что испытывает побуждение двигаться вверх от природного, вступают в борьбу два нижних демонических чина. Когда же ум хочет преодолеть верхнюю границу природного, все три разряда демонов обрушиваются на него, ибо они хотят сделать его подобием себя самих.
(Восхождение ума)
Завершение трудов ума – это славное восхождение, ибо Бог не желает, чтобы умы пали, но напротив, чтобы они вернулись к Нему. Тем, кто хочет совершить восхождение (к Отцу) необходимо соединить Благую природу, что в них, с ее сущностью и устранить в самих себе все следы противоборствующих начал. Для этого они должны очистить тело и душу, чтобы их одеяния были чисты, иначе они падут при восхождении. Когда ум восходит, тело становится подобным мертвому, тогда как душа растворяется в уме. Его влечет вверх и он забывает землю и все, что на ней.
Все сущности демонов собираются, чтобы противостоять ему. Но он одолевает их, и Господь возводит его десницей своей Благости к тверди и ангельское воинство поет: «Поднимите, врата, верхи ваши, и поднимитесь, двери вечные, и войдет Царь славы!» (Пс. 23:7).
Когда ум делается достойным, чтобы преодолеть твердь, которая есть «преграда посреди» (Еф. 2:14), то он уподобляется новорожденному младенцу, выходящему из тьмы на свет.
Во время труда восхождения ум укрепляется природным желанием к слиянию, равно как и помощью, что он получает от различных сущностей, через которые он проходит, и которые последовательно дают ему таинства своего знания. Поднимаясь вверх, ум очищает и освящает сущности, что под ним, и становится причастным тем сущностям, которые он проходит, посредством таинства Евхаристии, с помощью которого он дает им совершенство своего разумения и получает от них таинства, соответствующие их чину. Эти сущности, распознав в нем высшую природу Блага, собираются вместе, чтобы преклониться пред ним.
Пройдя множество небес, ум достигает места, называемого местом разделения, которое есть граница, отделяющая горний мир от нашего. Здесь он получает упокоение от трудов. Следуя дальше своим путем, ум приходит к святому месту, где воздвигнут Крест. Тут он понимает, что должен претерпеть страсти и страдания распятия, также как пострадал Христос, ибо, если ум не пострадает, как пострадал Христос, он не сможет стать совершенным. Затем ум распинается на кресте руками ангелов, которые из его почитателей превращаются в гонителей, тогда как душа и тело, распинаются отдельно от него по правую и левую стороны. И тогда грех побежден и упразднен. Все это необходимо понимать образно и символически. Страдания на кресте должно претерпеть неоднократно, вплоть до десяти или двадцати раз, в зависимости от числа ступеней, отделяющих ум от изначальной сущности. Ибо умы нисходят в тело не от одной сущности, а от разных[3]. Совершенство этих сущностей зависит от того, насколько они отпали от Блага. Так, те умы, что ниспали от сущности Отца, нуждаются лишь в одном очищении на кресте; те, что отпали от сущности Сына, нуждаются в двух; те, что от Святого Духа – в трех. И то же самое касается тех, которые отпали от множества других сущностей. Умы также могут входить в тела от демонической сущности. По свершении всего, ум, будучи положен в гробницу, покоится там три дня.
На третий день ум восстает из мертвых и воссоединяет в себе очищенные тело и душу, которые в этой новой непреходящей и вечной жизни подчинены ему, тогда как в прошлой были его хозяевами. Хотя, благодаря испытанному, ум немало очистился, но все же, поскольку его грехи многочисленны, он должен претерпеть еще многие очищения. Благое начало, которое в нем, по-прежнему желает объединиться со своей сущностью; благодаря ему он преображается перед глазами ангелов. Ныне он получает движение к единению[4].
Тем не менее, корень зла и противоборства, еще не вырван из него (ума). Напротив, собравшись с силами, он (корень зла) возрождается снова в виде огромного древа, чьи распространяющиеся во все стороны ветви затеняют божественные умы и закрывают их от совершенного света Блага. В следующей за этим страшной и длинной битве, ум множество раз отсекает и уничтожает ветви древа, но они произрастают снова с равной силой из не вырванного корня. Наконец, получив божественное озарение, ум видит, что он должен снизойти в нижние области, где посажены корни зла, истребив их. Тогда начинается для ума скорбный путь возвращения в места, через которые он ранее восходил, вниз на землю. Там он сражается со свирепыми демонами севера, юга, востока и запада и, наконец, они одолевают и побеждают его. Но в тот же момент является Христос – великий ум – открывает врата Шеола и нисходит, воскрешая и помогая уму подняться из преисподней. Он вновь поспешно и мирно совершает второе восхождение, через области, которые ранее пересек. Так он становится достойным духовного крещения Духом и огнем, без которого нет жизни. После этого уже нет никаких препятствий для ума, чтобы стать не просто подобным, но тождественным Христу. Небесные воинства поклоняются ему, и он получает силу божественного священства, становясь достойным соединения с Благом. Теперь ум более не ум, но Сын, который действует по своей воле, являясь судьей над всеми, творя и оживотворяя, упорядочивая и обустраивая. И не Христос более почитаем, но умы, ибо Христос – это ум очищенный, который может сказать: «дана Мне всякая власть на небе и на земле» (Мф.28:18), и «нет иного, нет Бога, кроме меня» (Ис 45:5). Ибо Христос – Господь спящих, но не тех, кто пробудился. Затем ум, который теперь есть Христос, имеет общение с ангельскими воинствами в Святая Святых, совершая духовную евхаристию, образом и блеклой тенью которой является земная.
Он продолжает восхождение и достигает места безвидного, чтобы соединиться с Древом жизни, с Всеобщим Бытием.
© Текст и примечания: Frothingham A. L. Stephen bar Sudaili the Syrian mystic (c.500 AD) and the Book of Hierotheos on the Hidden Treasures of the Divinity. Leyden: E.J. Brill, 1886.
© Предисловие и перевод: Андрей Васильев.
Мы уже говорили о Всеобщем Бытии, но лишь о его сущности, а не о действиях. Ум созерцает его в тайне и молчании, получая от этого созерцания любовь и единение. Оно наделяет ум знанием:
- о различии умов;
- о том, как ум входит в тело;
- и о природе всех вещей.
Обо всем этом ум обучает Первосвященник Всеобщего Бытия, налагающий на него святую заповедь молчания. Покинув его, ум продолжает свое восхождение, в котором его сопровождают все сущности, ранее освященные и приведенные им к совершенству. Ибо все умы должны пройти через все стоянки и получить все формы, которые ниже Блага и через которые они ниспали. Затем ум достигает Рая, где Адам претерпел первое разделение и перенес падение. Страж показывает ему Древо Жизни, с которым ум жаждет воссоединиться, и тогда не будет более образов, и свершатся таинства.
Но Искуситель Сатана, зная об этом желании, принимает подобие Древа Жизни и является как человек греха, сын погибели, в храме Божием, сидящий, как Бог (2 Фес. 2:3) и говорящий: «Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек» (Ин. 6:51). Ум, введенный в заблуждение, устремляется к соединению с этой лукавой сущностью, что кажется ей Древом Жизни. Но является Христос – великий ум, дабы свершить отмщение лживой природе. Он пригвождает ее к земле и сжигает огнем, отделив от нее благую природу ума. Христос подводит ум к Древу Жизни и тот соединяется с ним. Отныне ум пребывает в тишине и покое. Некоторые утверждают, что Древо Жизни это Христос, я же говорю, что оно превыше него.
Когда ум хочет продолжить восхождение, он слышит: «Оставайся в этом месте». Затем он получает таинственный меч для истребления демонов и врагов Господа. Для этого ему необходимо спуститься в места, что под землей, «ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну» (Ин 5:22). Вновь он нисходит вниз, но на этот раз с ликованием, ибо знает, что природа противления не может противостоять ему, как в первый раз. Божественный ум входит во врата Шеола и все демонические сущности собираются вместе для битвы с ним; но он низвергает и истребляет их. Умы, претерпевавшие страдания, получают освобождение и спасение.
Он очищает и освещает преисподнюю, с тем, чтобы она стала не менее светлой, чем небесные области. Теперь ум полностью удалил из себя всю противоборствующую природу и желает также истребить главу противления. Он видит то, что ранее казалось ему Древом Жизни, и срубает его. Все умы, бывшие рабами погибели, теперь хотят объединиться с Божественным Умом и получить спасение. Но как это и предназначено Сыну, он судит их и приговаривает к мучениям, а сам продолжает спуск в область Князя Тьмы и, наконец, к Солнцу и Луне. Это солнце преисподней есть дар Блага, чтобы разумные существа в этом месте не погибли. Когда ум преодолевает Шеол и самые основания Бездны, он достигает места безвидного. Но еще ниже в месте под всеми местами находятся корни зла, которые он пришел вырвать. Когда говорится, что ум истребляет демонов, это значит, что он истребляет их в самом себе, а не в их сущности. Когда он вырывает корни зла, это означает, что отныне он будет соединен лишь с одним Благом.
Осудив тех, кто в Геенне, ум желает узреть Бесчувственную Сущность, которая есть мятежная сущность. Она не обладает никаким именем, именуемым на земле или в преисподней, и не имеет ничего от Природы.[1] Заключенные в ней не могут получить воскресение или жизнь. Она не обладает разумом, осознанием, жизнью, чувствами и может быть названа Не-Бытием. Ибо от начала она не приносила плодов, и когда это было доказано, она была приговорена. Она ниспала из состояния ума до состояния человека, животного, зверя, демона, дьявола и наконец, стала бесчувственной и непокорной, полностью удалившись от Блага и от Природы. И хотя ум простирает на нее свою длань, она не покоряется.
И поскольку теперь все, что необходимо было выполнить в преисподней, исполнено, ум начинает восхождение. На своем пути он видит всех, кого он поразил, лежащими пред ним. Он, стремясь стать Отцом, желает воскресить их из мертвых и помиловать. Он простирает над ними свое благо, над добрыми и злыми, и делает их всех, подобными себе. Перед воскресением слышен дивный голос: «от четырех ветров приди, дух, и дохни на этих убитых, и они оживут» (Иез. 37:9). Все павшие умы, воскресают и приближаются к Божественному Уму, который говорит им: «Вы братья мои, кость от кости моей, плоть от плоти моей» (Быт 2:23). И они соединяются с ним, чтобы совершить с ним восхождение.
Совершив все это, Божественный Ум спускается ниже всех сущностей и видит божественный свет, лишенный формы. С удивлением он понимает, что это та же сущность, которую он видел в выси. Теперь он постиг истинное учение о той Сущности, что наполняет все мироздание. Тогда он возглашает: «Взойду ли на небо - Ты там; сойду ли в преисподнюю - и там Ты. Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря,- и там рука Твоя поведет меня, и удержит меня десница Твоя» (Пс. 138:8-9).
Ум соединяется с сущностью света и смотрит вверх и вниз, в глубину и в широту, отныне он заключает все в самом себе. Отныне он уже не восходит и не нисходит, так как теперь содержит в себе все.
Теперь ум оставляет имя Христа, ибо он преодолел разделение, разумение, слово и отныне нет надобности больше говорить: «Отче! прославь Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тебя» (Ин.17:1), ибо нет больше различия между прославляющим и прославляемым. Любовь (Дух) тоже есть знак различия, ибо предполагает, что есть тот, кто любит, и тот, кого любят – совершенные умы преодолевают и его, ибо они превзошли всякое имя, именуемое.
Ибо когда появились различия все совершенные и святые умы были славящими и прославляемыми: прославляемыми людьми и ангелами и всеми сущностями, которые вверху и внизу; и прославляющими Благо, что превыше них. Теперь же, когда нет больше различий, они прославляются, но более не прославляют, ибо кого же они должны прославлять, если Благо в них и они в нем? Если вообще уместно говорить «в них» и «в нем», ибо одна природа и одна ипостась у них и у него. Если вообще уместно говорить «у них» и «у него». И отныне их уже не называют наследниками. Ибо стерты всякие различия, а когда нет различий, то, как же можно говорить о наследовании одним от другого? Посему придите и прославим невыразимой славой ум, который более не прославляет, но прославляем.
И ум более нельзя назвать Божественностью, ибо это предполагало бы желание и милосердие. Что происходит с умом – мы не можем этого передать словами.
Затем своим новым и святым замыслом он начинает создание нового мира и человека по своему образу безобразному и подобию бесподобному. Он «исчерпает воды горстью своей, измерит пядью небеса, и вместит в меру прах земли, и взвесит на весах горы» (Ис. 50:12). Ибо кто может говорить о том, что не может быть высказано? О имени, которое невозможно назвать? Скажем вместе с апостолом, дивясь таинству: «О, бездна богатства и премудрости и ведения, превосходящая имя Божие, совершенного ума, когда он обрел совершенство. Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его! (Рим. 11:33-34). Ибо кто уразумел этот ум, и был советником у него и учил его? (Ис. 50:13)».
И это лишь малая часть слав Ума, свершившего все и слившегося с Благом, которое есть создатель всего.
Мы должны также сказать о различии между соединением в союзе и слиянием. При соединении различия умаляются, но вещи соединившиеся, не могут лишиться всех различий, ибо в них есть разделяющее начало. При слиянии же нет более никаких различий, которые делали бы их отдельными. Потому Христа мы называем нашим союзом. Слиянию же нельзя дать никакого имени.