(Подборка Валерия Аллина)
Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий...
М.Цветаева
И я смотрела в зеркало, где муть.
За ним стояла юная Марина
и мне в глаза пыталась заглянуть
через года. Диваны и гардины
нас обступали, бархатом шурша,
и сквозь стекло Маринина душа
ступала на ковёр, как на руины.
И как же хороша была Марина!
Звенели рамы и скрипели кресла,
когда она из зеркала воскресла
в стекле туманном: губы и глаза
поверили своей особой силе.
Поверхность мутная запотевала за
окном московским. Если бы спросили
меня тогда, что вижу я в стекле,
сказала бы, что вижу дух Марины -
он там живёт в Борисоглебской мгле.
"Ты видела", - откликнулись картины.
Снимок Наталии Куклевой (Обсуждать в ЖЖ)
***
Он мне отпущен
Кусочек рая за чужой калиткой -
и зелень, и цветы, и птичий звон.
Свернусь под ноги крошечной улиткой
и буду слушать, попадая в тон.
И буду перекатывать все ноты
на языке и пробовать на вкус
весну тугую, крепкую, как соты,
сплетённые пчелой, и как укус
самой пчелы. Цветение всё гуще,
всё головокружительней полёт
прохладных лепестков... Он мне отпущен -
весенний вечер в этот трудный год.
Снимок Наталии Куклевой (Обсуждать в ЖЖ)
***
Светлые мысли
Правильные мысли должны быть светлыми,
мне легко становится от молчания.
К прошлому стекают дороги петлями -
от крещения и до венчания.
Ветер подхватил во сне легким перышком,
и лечу над морем я и над городом.
Как же я теперь? Не могу ходить пешком:
я теперь летучая... но не гордая.
Нужно ли любить тебя так отчаянно
и прощать ли до бесконечности,
так ли крепко мы с тобой спаяны,
чтоб остаться вместе и в вечности?
Что же пересилит в нас? Тьма ли, свет ли мы?
головокружительно ярки чаянья...
Правильные мысли должны быть светлыми:
мне легко становится от молчания.
Снимок Андрея Саликова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Покой
Дрова в камине превратились в угли,
подёрнуты прозрачным слоем пепла,
просвечивают золотым и алым...
Рисуют тени треугольник, круг ли,
но лиц не видно. Или я ослепла...
И выглядит всё это странно-старым.
Так покрывает пепел наши души:
мы слышим, но совсем не жаждем слушать.
И закрываем сердце от тревоги,
как закрываем от печалей уши.
Мы пьём вино. Покой наш не нарушить.
Мы просто у камина греем ноги.
Картина Любы Гурович (Обсуждать в ЖЖ)
***
Есть поэзия звуков гулких,
фраз гремящих и громких слов...
Есть поэзия переулков
и состарившихся домов.
Мне милее всего - молчанье,
недосказанности покров,
между строк - словно звёзд мерцанье,
или таинство светляков.
Мне - милее, и разве значит,
что я полностью здесь права?
Кто-то смотрит на мир иначе,
по-другому влюблён в слова.
Чистым золотом, лунным светом,
строгим ликом, весной потерь
я была - как сказать об этом,
как же выразить всё теперь?
Всё нещадней кромсают слово,
и ломают родной язык.
Пусть ничто под луной не ново,
боль всегда вызывает крик.
Смесь причудливых компонентов-
нео-арт или старо-изм...
Я не против экспериментов,
я за то, чтоб дышала жизнь.
Картина Любы Гурович (Обсуждать в ЖЖ)
***
Грусть незаметно заменит нам память:
жёлтую дольку луны нам оставит,
россыпью - звёзды, туман над водою,
пышные гнёзда под яркой звездою...
Грусть разрослась, а любовь истончилась.
Слёзы мне всласть, словно Божия милость.
Слёзы печали, внимая прибою,
не замечали, как стали судьбою.
Пейте печаль. Мне чужого не надо...
Тихий причал у прибрежного сада.
Снимок Ирины Козорог (Обсуждать в ЖЖ)
***
Коктейль
Я растворяю в грусти нежность
и получаю - безмятежность...
Пространства летнего осколки
звенят ледком на дне устало,
и острых пузырьков иголки
почти не ранят. Как же мало
осталось горечи и злости -
они ушли, как будто гости -
нежданные, ушли незванно,
или незванные - нежданно,
но слишком рано. Эта рана -
на дне бокала. В пол-накала
горит луна. И срез окошка
грустит со мною, и немножко
горчит. Серебряная ложка
блестит - на небе ли,
в стакане? И мебели
белеют ткани...
Возможно, это привиденье
мелькает в воздухе осеннем...
Но нет. Простая занавеска
дрожит от ветра. Гулко, веско
звучат твои слова простые,
и выгнуты деревьев выи,
и всё мешается, струится,
и наш коктейль всё пьётся, длится,
и меркнут и тела, и лица.
Уже я жажду раствориться
в тебе. И обрести безбрежность.
Но где таится безмятежность?
Картина Любы Гурович (Обсуждать в ЖЖ)
***
В конце октября
В саду - осенняя разруха
и бесприютность холодов.
Не для придирчивого слуха
простая музыка ветров
и песни стаи перелётной -
на тонкой ветке проводов
нанизаны линейкой нотной
без слов. Практически без слов.
Подозревая перемену
погоды, времени, судьбы
мы тоже поддаёмся тлену,
сдаёмся тихо, без борьбы.
А небо раздувает щёки:
то ветра вой, то птичий крик,
то монохром зимы далёкий,
то алым заревом возник
закат. А вслед за ним возникла
дождя бессонного стена,
укрыла нас, как шлем Перикла,
или младенца - пелена.
И в сером коконе случайном
сокрыты влажной пеленой,
мы заняты рецептом чайным
и не считаемся с ценой.
А чай, заваренный, как надо,
даёт нам силы в этот час
осенне-зимнего распада
понять, что вместе держит нас.
Снимок Станислава Казнова (Обсуждать в ЖЖ)
Кофе и я
Небо купается в утреннем кофе:
небо ныряет в кофейную чашку.
И отражается облака профиль,
весь почерневший от кофе, бедняжка.
Остановить не пытаюсь мгновенье -
даже прекрасное - пусть себе мчится.
Это новейший закон сохраненья:
не сохранился - все снова случится.
Долгие дни вырастают из ночи,
тонкие ветви - из старой софоры.
Времени червь наше тело источит,
и не помогут никак уговоры.
Но по утрам можно жить: я и кофе.
Это хорошая пара, поверьте.
Кофе и я. В этом деле я профи.
Самый простой эликсир против смерти.
Снимок Станислава Казнова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Живое слово и живое имя
растёт и дышит лёгкими моими.
Я говорю и оживляю небо,
не нужно зрелищ мне, не нужно хлеба.
Я говорю и оживляю горы,
и птицы на деревьях - это поры
земные, выделяющие звуки,
не от ума, не от тоски и скуки,
а моря шум вплетается в их пенье:
живое слово прерывает тленье
и разрушает чары энтропии -
в нём имя Евы, или имя Лии,
в нём страх и трепет нового начала...
Но поздно, я его уже сказала,
и мир живёт - словами, именами,
с рождения озвученными нами.
Снимок Станислава Казнова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Одноклассник
Мне приснился одноклассник,
умерший, не дожив до тридцати,
от лучевой болезни.
Он служил на атомной лодке.
Его ранняя смерть потрясла,
но скоро вытеснилась из памяти
рождением детей,
заботами и проблемами жизни.
Во сне он крепко взял меня за руку
и посмотрел мне прямо в глаза
своими грустными светло-голубыми глазами,
и не отпускал мою руку долго-долго.
Мы шли и шли. Другие знакомые
здоровались с ним и хотели поговорить,
но он не отпускал мою руку
и ничего не говорил мне,
только сжимал её крепче,
только смотрел мне в глаза.
Он что-то знал раньше?
Или сейчас он что-то знает обо мне?
Кажется, он был в меня влюблён когда-то...
Нет, не то!
Я помню, что у него остались жена и ребёнок. Или двое.
Мы не были близкими друзьями.
Он был интересным собеседником:
много знал, увлекательно рассказывал,
делал неожиданные выводы.
Да, не скажу, чтобы мы дружили.
Просто общались...
Но что же он хотел мне сказать?
Что я, живущая, могу для него сделать?
Подать милостыню, помолиться...
Крещёный ли он? Верующий ли был?
Где сейчас его семья?
Я не знаю.
Помню, как-то он пригласил меня на свой день рождения.
Его папа раздул настоящий пузатый самовар
и поил нас вкуснейшим чаем.
А вот как звали папу его и тихую маленькую маму?
Не помню.
Значит, стоит пройти десяти-двадцати годам,
и из памяти стираются лица, даты, имена,
уходят люди - всё теряет смысл и значение,
улетучивается, как дымок над самоваром...
почему же остаётся вкус душистого крепкого чая,
запах сосновых шишек?
Снимок Андрея Саликова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Аутодафе, или костёр тщеславия
Из хаоса звуков,
из путаниц тела
рождается эта наука предела,
когда то и дело
мне слышится: поздно,
тебе уже некогда глянуть на звёзды.
И я б никогда никуда не глядела,
но нету предела,
мне - нету предела!
И в этой безбрежности
поиска истин
мне хочется нежности -
кончиком кисти
и пёрышком тоненьким выписать местность
и вдруг получить мировую известность.
И я бы освоилась в блеске игристом.
Но нету здесь истин,
мне - нету здесь истин.
И я замолкаю, и это молчанье
как будто хранит в глубине обещанье,
что скатертью стелется мне от порога
прямая дорога.
Мне страшно немного...
И всё-таки в полу-бреду бормотанья
я жду откровенья,
я верю в названья.
И слово приходит
и в строчку ложится.
Мне снова не спится
и снова не снится
ни ветер, ни дождь. Но, босая, упрямо
брожу по колено в стихах - эти ямы
придуманы тем, кто не стелет соломку.
Как хрупко и ломко
иду я по кромке,
но мне уже видится храм серебристый -
прозрачный и чистый...
Снимок Андрея Саликова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Оловянный солдатик
Любовью первой, детской назову
твоё незабываемое имя,
когда казались грёзой наяву
случайность и реальность. Между ними
я до сих пор мечтаю и живу,
солдатиком ныряю в эти ливни.
А в переливе ливней и дождей
я слышу смех, негромкий и счастливый,
мы прячемся поспешно, без затей
под деревом, и нам седые сливы
в ладонь ложатся, как тепло друзей...
И сон течёт под ливня переливы.
Я знаю о случайностях сполна:
они всегда совсем не так случайны.
И это не беда и не вина,
а наша неразгаданная тайна.
Расплавленное олово - луна
на дне бокала плещется печально.
Снимок Валерия Аллина (Обсуждать в ЖЖ)
***
Отчаянье движенья
Оскал скалы - торчат гнилые зубы
камней прибрежных, море в клочьях пенных.
Штормит, и ветер рвёт слова, и губы
кричат неслышно в грохоте вселенных.
Сильнее гнётся мачта, глубже в воду
летит корабль с грязно-серой кручи.
Спасёмся - сами сделаем погоду.
Посмотрим, кто сильнее, крепче, круче.
Тогда поймём - последнее усилье,
и вот оно - настанет просветленье.
Рубите мачту - обретайте крылья,
почувствуйте отчаянье движенья!
Снимок Валерия Аллина (Обсуждать в ЖЖ)
***
"Как бабочка, сердце иглой
к памяти пригвождено" Ф. Гарсиа Лорка
поезд сердца стучит и уносит всё дальше,
но здесь не было фальши,
здесь не было фальши,
в этот миг до других просто не было дела.
Это бабочкой я так воздушно летела,
всё по ветру - ну, что ж, это было красиво!
это было игриво,
да, было игриво
и противиться просто душа не посмела.
Это бабочкой я на морозе застыла...
было больно, но главное - не было рядом,
просто не было рядом
тебя -
даже взглядом.
Поезд сердца стучал, а о чём - я забыла.
Снимок Валерия Аллина (Обсуждать в ЖЖ)
***
Граница мира. Сказочный Харон,невидимый, нас ждёт на переправе.
Здесь тишина, вгоняющая в сон -
в бессрочный вечный сон. И мы не в праве
себе, ему и миру отказать.
Садимся в лодку, зёрнышко граната
отведав, и теперь пути назад
для нас закрыты. Значит, так и надо.Куда везёт нас хмурый проводник,
уже не важно (если было важно).
Лицо его, точнее - строгий лик,
повёрнуто на юг. И, как бумажный,
застыл над нами парус. Тишина
сменяется удобным плеском вёсел.
Хотел покоя? Получи сполна.
Здесь нет безумства новых ярких вёсен.Застыло время. Под тобой река
не движется. Она - само забвенье.
И только мысль, просторна и легка,
вспорхнёт любовью на одно мгновенье...Снимок Ольги Шевелёвой (Обсуждать в ЖЖ)Золото сосен
Дышит, как в бочку, ветер в сосновых кронах,хвою на дне золотую не задевая
и уносясь, словно поезд на перегонах
к чёрному морю. А мы остаёмся, зная,
что тишину не нарушит здесь даже птица.
Разве что луч проскользнёт меж ветвей колючих
там, где бесшумным ковром в ногах лоснится
золото хвои, и проба - из самых лучших.
Время идёт и диктует и вес, и цену:
под ноги - золото, волосы - серебрятся.
Это оно совершает в нас перемену -
в жизни, в душе. И не плакать, и не смеяться.
Наши богатства просты. Наступивший вечер
где-то зажёг освещенье, но нам - не надо.
Мы улетим, как недавно - бродяга-ветер -
под нескончаемым золотом звездопада.
Снимок Михаила Попова (Обсуждать в ЖЖ)
***
Недавно гостила
в чудесной стране.
Я там не ходила -
летала и не:
чуть-чуть полечу, а потом поплыву,
а после танцую и просто живу!
В стране этой странной
с утра снегопад,
а к ночи там звёзды
по небу летят,
а в среду сердиться Никто не велит,
а в пятницу пятки считать норовит.
И этот Никто -
он ужасный чудак,
его увидать невозможно никак:
он вечно летает, потом он плывёт,
а после танцует и просто живёт!
А в странной стране
я б жила тыщу лет.
И ела б на завтрак фруктовый омлет
и птичье пила перед сном молоко...
Ты думаешь, просто попасть и легко
в такую чудесно-волшебную даль?
А ну-ка, попробуй - дави на педаль!
И если увидишь, Никту передай:
его я люблю. Улетаешь? Прощай!
Снимок Лины Курбановской (Обсуждать в ЖЖ)
***
В молочном свете медленной зари,
зеркальную поверхность разрезая,
бросаюсь в море. Будто фонари
на дне мелькают блики - рыбья стая.
На них упал случайный первый луч.
И сразу - тень моя его закрыла:
играю роль могучих злобных туч.
Я будто Зевс... Нет, Кумская Сивилла.
Несу на свет песчинок горсть со дна.
Число песчинок - это жизни лета.
Пересчитать? Нет, не хочу одна
остаться под конец живым скелетом.
Тогда спросите: а чего хочу?
Уж если быть, то только Афродитой.
И, подчиняясь вечному лучу,
вставать из моря, пеною укрытой.
Снимок Влада Соколовского (Обсуждать в ЖЖ)
***
Валерий, спасибо вам большое за интерес к моей поэзии и публикацию!