Ещё в середине XVIII в. забавы даже высшего общества нередко отмечены были грубостью, известно, что при испанском, австрийском, прусском дворах существовали штаты шутов, шутих, карликов и карлиц, великанов, устраивались заседания табакколегиума и т.д. Особенно любила подобного рода забавы Императрица Анна Иоанновна.
В 1740 г. она пожелала обвенчать свою любимую карлицу, калмычку Авдотью Ивановну, носившей фамилию Буженина с придворным шутом императрицы, князем Михаилом Алексеевичем Голицыным, шестым шутом Анны Иоанновны, имевшего персональное лукошко, в котором он высиживал яйца.
Свадьбу эту решено было справить „курьёзным образом". На льду у Невы около Адмиралтейства возведено было из льда целое особое здание около 25 шагов длиною, около 8 шириною и 9 аршин вышиной. Здание это было довольно затейливой архитектуры; в нём все было сделано изо льда; тонкие пластинки льда заменяли стекла; из льда была мебель и утварь; в печь клали продолговатые куски льда — и они, облитые нефтью, горели, к великому удивлению зрителей. Впереди дома стояло шесть ледяных пушек и две мортиры, у главных ворот — два дельфина, из пасти которых била горящая нефть. Кровля дома украшена была статуями. Внутреннее устройство дома также сделано было изо льда.
По сторонам дома воздвигнуты были высокие пирамиды с примерными часами и с фонарями на окнах; вблизи помещались ледяной слон, из хобота которого бил горящий нефтяной фонтан, и ледяная баня, которую топили соломою. В самом Ледяном доме в одной из комнат стояли два ледяных зеркала, туалетный стол, несколько подсвечников, большая двуспальная кровать, табурет и камин с ледяными дровами. Во второй комнате были ледяной стол, два дивана, два кресла и резной буфет с посудой. В углах этой комнаты красовались две статуи, изображавшие купидонов, а на столе стояли большие часы и лежали карты. Все эти вещи были сделаны изо льда и выкрашены красками.
Из разных концов России были доставлены в Петербург, по два человека обоего пола всех племен и народов, подвластных русской государыне. Всего набралось триста человек. Маскарадная комиссия снабдила каждую пару местной народной одеждой и музыкальным инструментом.
6-го февраля 1740 года, в день, назначенный для празднества, после бракосочетания сиятельнаго шута, совершённаго обычным порядком в церкви, разноплеменные «поезжани» потянулись со сборного пункта длинным поездом. Тут были: абхазцы, остяки, мордва, чуваши, черемисы, вятичи, самоеды, камчадалы, якуты, киргизы, калмыки, хохлы, чухонцы и множество других «разноязычников и разночинцев», каждый в своем национальном костюме и с своей прекрасной половиной. Одни ехали на верблюдах, другие - на оленях, третьи - на собаках, четвертые - на волах, пятые - на козлах, шестые - на свиньях и т. д., «с принадлежащею каждому роду музыкалиею и разными игрушками, в санях, сделанных на подобие зверей и рыб морских, a некоторые в образе птиц странных». Шествие открывали «молодые», красовавшиеся в большой железной клетке, поставленной на слоне.
Свадебный поезд, управляемый Волынским и Татищевым, с музыкою и песнями, проехав мимо дворца и по всем главным улицам, остановился у манежа герцога курляндскаго. Здесь, на нескольких длинных столах, был приготовлен изобильный обед, за которым каждая пара имела своеё народное блюдо и свой любимый напиток.
Во время обеда Тредияковский приветствовал молодых следующим стихотворением:
Здравствуйте, женившись, дурак и дурка.
Ещё... тота и фигурка!
Теперь-то прямое время нам повеселиться,
Теперь-то всячески поезжанам должно беситься…
После обеда, «разноязычная» пары плясали каждая свою национальную пляску, под свою национальную музыку. Потешное зрелище это чрезвычайно забавляло императрицу и вельможных зрителей. По окончании бала, пёстрый поезд, предшествуемый по-прежнему «молодыми», восседавшими в клетке на слоне, отправился в „Ледяной дом», который горел огнями, эффектно дробившимися и переливавшимися в его прозрачных стенах и окнах; ледяные дельфины и ледяной слон метали потоки яркаго пламени; «смешныя» картины в пирамидах вертелись, к полному удовольствию многочисленной публики, встречавшей новобрачных громкими криками.
Молодых, с различными церемониями, уложили на ледяную постель, а к дому приставили караул, из опасения, чтоб счастливая чета не вздумала раньше утра покинуть своё не совсем тёплое и удобное ложе...
Ледяной дом, благодаря морозам, простоял до конца марта 1740 года, а затем начал постепенно таять и исчез естественным путём в апреле.
В 1741 году князь Михаила Алексеевич Голицын удалился в Москву, где его жена-калмычка вскоре умерла. От неё он имел двух сыновей: князя Алексея, умершего холостым, и князя Андрея, женившегося на Анне Федоровне Хитрово и оставившего многочисленное потомство. В 1744 г., князь Михаил Алексеевич обвенчался, в четвертый раз, с Аграфеной Алексеевной Хвостовой и прижил с ней трёх дочерей: Варвару и Елену (младшую), умерших в девицах, и Анну, вышедшую замуж за отставного поручика конной гвардии Федора Григорьевича Карина, составившего себе, в исходе прошлого столетия, некоторую известность литературными трудами. Князь Михаил Алексеевич скончался в 1778 году в глубокой старости. Тело его погребено в селе Братовщине, по дороге от Москвы в Троице-Сергиеву Лавру.
Теги: История, Россия, Русь Категории: История, Основные разделы
Интересный эпизод.