Всё началось с огнетушителя. Евгений не захотел возвращать его вместе с арендованным на время вагончиком — полевым офисом. На его стене висел купленный по требованию пожарной охраны красный баллон, похожий на зажигалку-переростка. Не в силах смириться с таким транжирством, Женя бросил его в багажник служебной Шкоды, стерпев ухмылку босса. Транжирство он, по привитой с детства привычке, пресекал, где только мог. В отличие от начальника.
Хозяин фирмы, израильский араб, поражал Женю непредсказуемостью. Он мог торговаться, обманывать и унижаться за копейки, и тут же выбрасывать тысячи — без малейшего смысла. Что интересно, окружающие прекрасно его понимали, а протестующего Евгения — нет.
В припадке откровенности начальник признался ему однажды:
— Ты, Ивгени, мыслишь, как инженер, а я - как хозяин. Фирма - моя, и я иногда в воспитательных целях отрываюсь. Чтобы все видели, кто здесь хозяин. Тебе этого не понять, менталитет другой. Вот поэтому я был и останусь хозяином, а ты всегда будешь работать инженером.
Он не добавил — работая на меня, но Евгений его мысль понял. И начал искать другое место, чтобы трудиться на государство, а не на эту сытую рожу.
К огнетушителю Евгений возвращался мыслями каждый раз, когда замечал его, то есть регулярно. Багажник у инженера в строительной фирме многофункциональный. Помимо запаски, там и инструменты, и каска, и ботинки на случай грязи. И огнетушитель, бросающийся в глаза своим цветом.
Конечно, Евгений вспомнил о нём, увидев тлеющую траву на обочине.
Инструмент не подвёл. С трех пшиков трава благодарно погасла. Женя поступком гордился. Несколько раз невзначай рассказал жене и друзьям, как предотвратил большой пожар, с каждым разом собирая всё меньший урожай похвал.
В следующий раз был автомобиль. Он горел на обочине, а хозяйка бегала вокруг, плеща руками, как крылами. Тут пришлось потрудиться, но Жене удалось-таки потушить огонь полностью до приезда пожарных и полиции.
Его поблагодарили и записали данные, на всякий случай, если понадобится свидетельствовать в суде. Дома жена, выслушав рассказ о тушении, заметила:
— А я никогда здесь не видела горящих машин.
Женя задумался.
Третьего раза он ожидал с боязнью. И ждать пришлось недолго.
Дым и огонь он увидел, подъезжая к месту работы. Его вагончик пылал, как пионерский костер в ночь перед окончанием смены. Горели компьютер, принтер, сканер. Горели чертежи, папки проектов, письма, протоколы, изменения, согласования, горели счета поставщиков и субподрядчиков.
Жене показалось, что сердце тяжелой жабой скользнуло в желудок, и провалилось вместе с желудком еще ниже, куда-то в живот. Он вышел на деревянных ногах, достал огнетушитель, направил вперед, нажал - не произошло ничего.
По видимому, он переусердствовал на шоссе, и не заправленный вовремя баллон годился теперь разве что для самообороны. Евгений стоял, морщась от жара, наблюдал отстраненно орущего до синевы хозяина, любопытных соседей, прохожих. Третьим планом маячила мысль:
— Никогда больше не положу огнетушитель в багажник!
Но все проходит, все забывается. Документы восстановили, чертежи напечатали, технику купили новую, и даже проекты не пострадали. Через год Евгений нашел работу в госсекторе, расставшись с хозяином без сожалений.
* * *
Однажды его встретил сосед, ответственный за безопасность поселка.
— Слушай, братан, ты ведь живешь здесь давно!
— Ну, живу, и что с того? — вопросом на вопрос ответил Евгений, справедливо опасавшийся какой-нибудь общественной нагрузки.
— Нет, ничего делать не надо, — замахал руками сосед.
— С патрулями у нас порядок, и с дежурствами тоже. Тут дело в другом. У нас в поселке оружия не хватает…
Женя уставился на соседа в недоумении. Денег, что ли, будет просить, на покупку? Но все оказалось проще.
Чтобы соответствовать государственным критериям на помощь в охране, поселку необходимо доказать, что он и сам себя защищает. То есть, нужно предъявить список граждан, владеющих личным оружием.
Пока поселок был маленьким, проблем не было. Дома и участки покупали в основном люди серьезные, ответственные, после армии, регулярно ходившие на резервистские сборы. В домах их оружия хватало, хоть простого, хоть автоматического.
Но поселок рос, и все больше переезжающих сюда оказывались совершенно мирными людьми. Айтишники, менеджеры, люди искусства.
Они выписывали другие газеты, смотрели другие телеканалы, слушали другие новости и ходили на другие демонстрации. И заставить их приобрести оружие, хоть и для собственной защиты, оказалось делом безнадежным. Вот и ходил парень по старожилам, в надежде уговорить их купить себе пистолеты.
Женя дал себя уломать. Хорошие отношения с соседом были важнее затрат и хлопот.
Формальности он преодолел легко. Через месяц отстрелял коробку патронов в тире и получил во владение новый большой пистолет. Сперва кобура безобразно оттягивала ремень вместе со штанами. Потом Евгений научился носить ее скрытно, с внутренней стороны ремня. Он даже привык к ощущению килограмма стали на поясе.
Первый звонок он получил на стоянке у супера. Ему перекрыл выезд расфуфыренный джип, весь в мигающих лампочках. На сигналы не реагировал, перекрыв выездную дорожку.
Женя вышел посмотреть, что случилось. Ремень с оружием он при этом автоматически поправил, как всегда делал, выходя из-за руля. Но водитель джипа, общавшийся со своим братом-близнецом в таком же джипе, принял этот жест за угрозу.
Увидев подходившего Евгения, он, завизжав, пулей выскочил из машины и кинулся к охраннику у входа в супер.
— Он мне оружием угрожает! Он меня убить хочет!
Неожиданно высокий голос в сочетании с цветастыми шортами и полутора центнерами плоти производил комичное впечатление, но Жене было не до смеха. А вдруг поверят не ему, а этому представителю национальных меньшинств? Тогда и оружие отберут, и под суд отдать могут. Угроза оружием – серьезное преступление, если не вызвана вескими причинами.
На его счастье камеры наблюдения записали все происходившее на стоянке. Перед Евгением извинились и отпустили, не забыв записать его данные, на всякий случай. Женя вспомнил, как давал свои данные пожарникам, и настроение у него испортилось.
А потом он заблудился. Невероятная ситуация для инженера-дорожника, выучившего наизусть небольшую страну. Но факт остается фактом — поехав навестить родственников за зеленой чертой, он отвлекся, пропустил нужный поворот, решил срезать, чтобы не возвращаться, и влип.
Места вокруг выглядели незнакомыми и не дружескими. Вывески и указатели сплошь на арабском и навигатор не работает. Остановиться спросить дорогу Евгений не захотел. Евреев в таких местах сильно не любили. Доходило и до суда Линча.
Конечно, при нем был пистолет. И из одной обоймы можно целых пятнадцать раз выстрелить. Но как-то не привлекала Женю такая перспектива, уйти на небеса из-за ошибки в маршруте, пусть даже в прихватив с собой за компанию несколько религиозных фанатиков. Поэтому он продолжал потихоньку ехать, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания.
Но израильские номерные знаки никуда не денешь. Евгений чувствовал, как над ним сгущаются тучи. Он видел уже, как на следующем перекрестке становятся поперек улицы две машины, и подъезжают еще, и собралась толпа. А ему остается ехать до этого импровизированного заслона каких-то сто метров…
Тут из переулка вылетел армейский бронированный джип. Сигналя непрерывно, он круто вывернул перед машиной Евгения, взревел двигателем и рванул на толпу на перекрестке. Одна из загородивших проезд машин прыгнула в сторону, вторую джип легко развернул, толкнув ее бампером. Женя нажал на газ и прижался сзади к спасителям.
Они пролетели по узкой улочке и оказались в чистом поле. Село кончилось так же внезапно, как началось. Из остановившегося джипа вылез смуглый капитан в вязаной кипе, подошел, посмотрел через опущенное стекло на Женю внимательно.
— Ехать можешь, или успокоиться нужно? — спросил он сочувственно. Видимо, не впервой ему было вытаскивать заблудившихся израильтян из этого места. Женя кивнул, могу, мол, но сказать ничего не смог. В горле пересохло, как после столетней засухи.
Капитан понял, снял с пояса и протянул фляжку с водой. Женя жадно напился, поблагодарил, вернул флягу. Они доехали до блок-поста. Там Евгения расспросили подробно, как он оказался в этом селе, и почему. Покивали, удивляясь его невезению.
В этом селе, как оказалось, жил террорист, напавший на прохожих с ножом в Иерусалиме. Его застрелили, а местным жителям аннулировали все разрешения на работу в Израиле. И теперь они ходят по селу, злые, как собаки, и ищут, на ком бы сорвать злость. И спасло Евгения чудо.
Когда одному из местных позвонили – беги на такой-то перекресток, хватать еврея, он, вместо того, чтобы по цепочке перезвонить дальше, позвонил военному коменданту. То ли блага себе зарабатывал, то ли человеколюбие проявил, — неважно. Главное, что Евгений сидел сейчас на лавочке, живой и здоровый.
— Оружие есть? — поинтересовался сержант, водитель джипа. Взял у Жени пистолет, осмотрел, вернул, покачав головой. Капитан сказал:
— Вовремя мы успели. Начни ты размахивать этой пукалкой, мы бы тебя уже не спасли.
Женя обиделся. Понятно, что против толпы такое оружие неэффективно, но — сдерживающий эффект?
— Да какой там эффект? Ты не представляешь себе, сколько у них оружия. Первый твой выстрел — это приглашение им ответить так же. Так что оружие – не панацея, запомни!
Евгений запомнил. Вернувшись домой, он немедленно запер пистолет в цифровой сейф и пообещал себе забыть код.
* * *
Женя долго размышлял о случившемся. Сложив два и два, он решил, что владение специфическими предметами притягивает ситуации, требующие их применения. Поэтому, возвращаясь на следующий день домой, он затормозил возле цветочного магазина. Шикарный букет с белоснежными каллами притянул его, как магнит.
“Делайте любовь, а не войну.” Женя заплатил, не торгуясь, немалую цену и забрал букет вместе с ведерком. Поставил в ногах пассажирского сиденья и поехал домой, напевая “Кто придумал, что тебя я не люблю?” Настроение было под стать цветам — праздничное. И тут зазвонил телефон.
Звонила жена. По ее изменившемуся сдавленному голосу Женя понял ,что случилось что-то плохое.
— Где ты сейчас? За сколько можешь добраться до Хайфы? Хорошо, тогда поезжай прямо на новое кладбище.
Умерла единственная тетя жены, младшая сестра ее мамы. Внезапно, без причины, от сердечного приступа. Молодая, красивая, только-только отошла от развода, опять замуж собиралась…
Голос жены прервался рыданиям. Потом она снова заговорила, взяв себя в руки.
— Вот еще что. Если можешь, заскочи куда-нибудь, хоть на бензозаправку, и купи ей букет цветов. Я уже не успеваю, — и оборвала разговор.
Женя остановился на обочине, переварить новость. Его всегда очаровывало обаяние этой рыжей веселой женщины, полной энергии, полной жизни…
Он думал и смотрел на шикарный букет. По кругу — целлофан, тюль, листочки, веточки, а в центре — белоснежные каллы. Ровно восемь.
Рисунок Лолы Грин