(рассказ)
- Где вы его нашли?
- В пустыне. Неизвестно, сколько он там пробыл и чем питался. Отказывается есть, надевать одежду, но, как выяснилось, понимает русский язык. Собственно поэтому мы Вас и вызвали из посольства. Он ничего не ест. Мы думаем, что он на грани смерти от истощения.
Доктор Сергеев во время этого разговора пристально разглядывал через окно двери палаты заросшего бородой совершенно голого человека. Выслушав представителя местных властей, он как будто потерял интерес к сопровождающему и шагнул в открытую дверь.
- Ты почему гол? - без обиняков обратился доктор к сидящему на полу человеку.
- Одежда разумна, и я причиняю ей боль неосторожными действиями.
- Мы делаем её жизнь счастливой, наполненной смыслом.
- Но мы и причиняем ей боль, заставляя выполнять наши желания.
- На самом деле нет никакой боли - это просто сигнал опасности.
- Но она страдает… Читать дальше »
Я ехал уже лишние пятнадцать минут, но города всё ещё не было. Петах-Тикву, в переводе с иврита Врата надежды, с двухсоттысячным населением город, будто корова языком слизала.
Сергей закачал в свой телефон только что сделанное приложение и устало откинулся на спинку кресла:
Многие виды первоначальной работы в Традиции эквивалентны, если так можно сказать, замесу бетона. Эту часть нельзя пропустить, поскольку, если вы хотите построить красивое здание, вам нужен прочный фундамент. Вначале вы ведете коммуникацию с так называемым «сознательным интеллектом» в человеке. Вы, по сути, пока просто убеждаете его прислушаться к вам, ничего сверх-утонченного. 
Проблемы у Гоши начались после полуночи. Он набирал текст пресс-релиза, с привычной скоростью барабаня пальцами по клавиатуре и не глядя на монитор. А когда поднял глаза, удивился.
Лишь только Гурджиев умер, суфии сразу провозгласили, что он был "одним из них". Заявляя об этом как в явной форме, так и утверждая, что само принесённое им учение являлось на самом деле лишь некой замаскированной формой суфизма. Конечно, подобные параллели между суфизмом и имеющим уходящие в глубокую античность корни учением Четвёртого Пути легко можно отследить. Например, это танцы, музыка и, возможно, некоторые практики. Также как ни у кого из читавших первые две серии гурджиевского Легомонизма, Всё & Вся, не возникает сомнений по поводу близкого знакомства автора с ними, равно как и его уважения к Магомету, исламу и суфизму. Но делает ли всё это самого Гурджиева суфием?